- А если это я? Я помочь хотела, но если это я? – в голос зарыдала она, и я перевернулся на кровати, подмял ее под себя, впервые решив сделать то, что должен – постараться защитить от всего мира.
- Это не ты, это мать, - жестко оборвал, чтобы и не думала об этом.
Хотя сам не уверен. Но даже если Вера, виновата все равно не она.
- Но мама больна, Влад. Ты ведь видел ее? Она всегда была не в себе, а таких людей нельзя винить. Нику она любила, и специально никогда бы не стала ей вредить!
- Ты после всего ее защищаешь, - лбом к ее лбу прислонился, и так горько от того, что Вера всегда преданной собакой будет для той, кто этого не оценит. – Да не любила мать никого, кроме себя. И да, ее можно винить, ее НУЖНО винить! Травила она и тебя, и меня – это поступок ненормальный, но спланированный. И за действия она свои всегда могла отвечать. Мать была больна, но вменяема, а значит – она виновата. Себя не вини, вини ее, и прошу, Вера, хватит ее любить! Люби лучше меня, только меня, но не ее. Не достойна эта женщина ничего, кроме плевка на могилу.
В мою спину пальцами вцепилась, Вере больно, и она на мне это вымещает – пусть, пара царапин или синяков. Ерунда, на самом деле. Губы кусает, спорить со мной хочет, отказывается верить, что матери плевать и на Нику, и на меня, и на саму Веру. Все хочет верить в великую любовь, а не было ее, только я Веру любил и любить буду всегда.
И постараюсь все исправить. Чтобы только я и она, и никакого прошлого между нами, никаких тайн больше.
- Прости, что не рассказывала об этом. Прости меня. Ты так о маме говорил, так презирал ее, ненавидел, а мне это ножом по сердцу. Она болела очень, и я решила, что незачем тебе знать, - Вера поморщилась, и зашипела от моего нечаянного прикосновения к ее груди. – И я знала, что тебе будет больно это узнать. Я тебя чувствую, Влад, знаю, каково тебе. И за это прости.
Глупая девчонка. Да, мне больно, но это пройдет. Вообще все пройдет, главное – она рядом, и теперь никуда не денется от меня. Теперь на всю жизнь!
- Хватит уже извиняться, - поцеловал ее мокрые, соленые губы – грубовато, чтобы в чувство пришла, и Вера глаза распахнула широко, а в них слезы подступающие. – И плакать хватит. Давай просто жить. Вдвоем, и желательно, счастливо.
12. ГЛАВА 12
ВЛАД
- Новая квартира? А как же та? Мне и прошлая нравилась, - Вера осмотрелась, обернулась ко мне с улыбкой, и снова стало дышать больно, глядя на нее. Вся солнечным светом окутана, и вся она моя. – Хотя здесь тоже ничего, привыкну.
- Привыкнем, - поправил я с нажимом. – Жить я буду с тобой.
Всего на долю секунды брови приподняла удивленно, а затем еще одну улыбку мне подарила. Уже неделю дарит их мне, освобождая от идиотской ненависти, от обиды глупой. Вера теперь только моя, и даже мысли время от времени мелькают: запереть ее, наручниками приковать, чтобы всегда рядом была, подтвердив звание маньяка, как она меня называет.
Мысли – бред, и я справляюсь с ними.
- Каждую неделю будем переезжать, Влад?
- Отец возвращается скоро, любопытная моя. И квартира та – служебная, эту же я снял для нас с тобой. И сюда он не сунется.
Соврал. Сунется, еще как, если захочет. Отца частная собственность, договор аренды и прочая хрень никогда не останавливала, но сейчас хоть какая-то гарантия есть, что он меньше будет лезть в мои дела. Все только-только наладилось между мной и Верой, и до сих пор не верится в это.
