Положа руку на сердце, я и сегодняшний вечер с куда большим удовольствием провела бы на кухне у Аллочки, а не в очередной раз увиливая от перехода на новый уровень близости с Алексеем. Тем более, я до сих пор зла на него, что не взял деньги за бензин.
Этим и заканчиваю нашу переписку:
«Я не имею с тобой дел, пока ты не позволишь рассчитаться мне с долгами»
Отправляю, блокирую телефон и на время прячу. Пожелав девочкам хорошего дня, выбегаю и запрыгиваю в трамвай.
Покупаю продукты по списку, тащу пакеты в руках – в нашем старом доме снова нет света.
Поднимаясь на пятый этаж, мечтаю о том, что наша с Сафие квартира обязательно будет в новострое. Там будет красивый фасад. Аккуратная плитка. Лавочки. Деревца. Фонтанчик. Всегда работающий лифт…
Я смотрела один проект. Он только начинает строиться, но если все получится – возьмем квартиру в нем. Платить за нее мне будет не так страшно, как её оформлять.
Каждый раз, когда дело доходит до документов, я мандражирую.
Делая мне новые, Наум в обычной своей легкомысленной манере пообещал, что в будущем проблем не возникнет. Но я все равно боюсь, выезжая заграницу, оформляя предпринимательство, устраивая Сафичку в садик.
Особенно сильно меня пугает, что несуществующая Керимова Айлин вписана матерью в ее свидетельстве о рождении. Даже думать не хочу, что кто-то может воспользоваться этим и забрать ее у меня до разбирательства.
Сгружаю сумки в прихожей. Разуваюсь, выравниваюсь, а потом слышу гул холодильника и стону в потолок. Дали свет.
Спасибо. Очень вовремя.
Снова хватаю пакеты и иду раскладывать.
У меня есть час на то, чтобы приготовить ужин и идти за Сафие. Я даже не переодеваюсь. Какой смысл?
Включаю телевизор фоном, ловлю себя на том, что настроение подозрительно хорошее.
Чищу и нарезаю овощи на фрикаделевый суп, пританцовывая.
Когда на столе жужжит телефон, вытираю руки и подхожу к нему.
Это сообщение от Леши. Читаю и улыбаюсь.
«Давай вечером? Я как раз посчитаю»
– Вот жук! – восклицаю беззлобно, а потом печатаю:
«Нет. Сейчас считай»
Хочу звучать категорично.
Леша в ответ отправляет грустное «(((».
Снова откладываю мобильный. Не могу не признать, что меня втягивает в переписку. Я может уже даже не так и против поужинать вдвоем. Он предлагает поехать в областной центр. Там – в шикарное заведение, о котором я много слышала от своих клиенток.
Иногда мамочка во мне засыпает и просыпается эгоистичное желание побыть красивой девушкой. Я помню, как мы с Айдаром ходили по рестораном. Как пили вино, флиртовали, как, вернувшись домой, он стягивал с меня платье и мы подолгу занимались любовью.
Я понимаю, что ни с кем больше этого не переживу. Но хотя бы подобие… А вдруг?
Не тороплюсь. Даю себе возможность передумать. Телефон раз за разом жужжит, но я уже не подхожу. Занимаюсь готовкой.
Когда слышу звонок в дверь – замираю. Неужели Леша? Господи…
Почему-то улыбаюсь, качаю головой.
Снова вытираю руки и иду открывать. Я так уверена, что это Буткевич, что даже в глазок не смотрю.
Отщелкиваю замки, нажимаю на ручку и толкаю.
– Леш, ты… – даже говорить начинаю. Еду взглядом от замшевых ботинок вверх по плотному джинсу.
В голове проскальзывает: это он так в суд ходил?
Сердце начинает биться быстрее на уровне пряжки. По торсу и шее я не скольжу, а взлетаю.
От подбородка взгляд отскакивает к глазам.
Аллах… Не знаю, что сказать.
– Не Леша, Айлин.
Мне становится слишком душно. Хотя воздуха – хоть отбавляй.
