Сама одеваюсь быстро – в джинсы и футболку, связываю высокий хвост, но когда выхожу в коридор – дочь протестует.
– Мамуль, платьечко! – Топает ногой и требует. Леша и тут поддерживает.
– Платьечко, Аль…
Вздыхаю и подчиняюсь. Настоящая размазня.
Переодеваюсь, распускаю волосы, крашу губы, ресницы, наношу духи – на себя и на маленький любопытный детский носик.
Сафие хочется настоящих праздничных выходных. Она вьет меня, как веревку. Понимаю это и позволяю.
В местный парк развлечений мы едем на машине Леши. От предложения скататься в областной центр я отказываюсь категорически, хотя Сафи и была бы не против. Конечно, там Макдональдс, много огоньков, кондитерских, магазинов, каждая наша вылазка дарит дочке кучу впечатлений, но сегодня – точно нет.
С нашим счастьем встретим Салманова. Как буду объясняться – не представляю.
Леша пытается завести со мной разговор, пока едем, но я какая-то варенная. Только и могу, что «угукать». Сдавшись, он возвращается к болтливой Сафи, а я кручу в руках телефон.
То и дело открываю диалог с Айдаром. Несколько раз набирала: «Прости, я струсила, Сафи здорова, но не могу ей сказать, страшно», и удаляла.
Я могла бы признаться тому Айдару, который еще не записал меня во враги. А этому… Высмеет и сообщит, что это мои личные проблемы.
– Позвольте вас приподнять, владычица моего сердца… – когда мы выходим из машины, Лешка открывает заднюю дверь, отстегивает ремни, подмигивает моей дочери, берет ее подмышки и под звонкий смех спускает на асфальт.
Сафи тут же хватается за мою руку и крутит головой. По тому, как пальчики сжимаются и разжимаются, я понимаю, что малышка взволнована. Всё хочет.
– Вата, ма-а-ам… – Тычет в продавца сладкой ваты. – И коники! – дальше – в несчастного пони, который кроме жалости ничего не вызывает.
Я тоже, как этот пони, мне кажется. Какая-то обреченная и смирившаяся.
– На коника хочешь? – Леша готов стать для Сафи исполнителем желаний, но меня это царапает. Чувствую ревность не только за себя, но и за Айдара тоже.
Это он должен получать такие ее взгляды. Это он сегодня должен был отвезти нас в парк…
– Не надо, Леш, – прижимаю дочку к ногам и смотрю на Лешу, нахмурившись. – Идемте лучше поближе к аттракционам. На машинках покатаешься с ней?
Кивает. Сафи тоже.
***
Поначалу я сама же себе напоминаю оголенный провод – дергаюсь от громких звуков и резких движений. Нахожусь больше в себе, чем вовлечена в происходящее вокруг, но постепенно Леша меня все же разговаривает.
У Сафи в руках огромное облако сладкой ваты. В маленькой бисерной сумочке – подаренный киндер. Она уже покаталась на машинках и настреляла себе зайца в тире. Точнее стрелял-то Леша, но без ее вдохновения и поддержки… Ничего не было бы.
Они так искренне и так заразительно получают удовольствие от жизни, что в итоге даже меня отпускает.
Мой грех велик, конечно. Но я еще исправлюсь. А пока позволяю себе улыбнуться. Посмеяться над шуткой Леши.
С благодарностью принимаю такое же, как у дочери, только побольше, облако сладкой ваты.
Мы гуляем в парке несколько часов. Я слежу за дочкой и жду, когда попросится на ручки, а то и домой. Но она по-прежнему бодрая.
Вышагивает перед нами по вымощенной плиткой дорожке. Смотрит по сторонам. На нас – почти нет. Играет во взрослую.
Я улавливаю движение боковым зрением. Леша тянется рукой к моей руке. Гладит мизинцем мизинец. Обхватывает, ползет дальше по ладони. Это уже не впервые. И не впервые же я корчу из себя недотрогу.
