Она не желала оборачиваться. Потому что уже знала, что там увидит. Точнее – кого.
– Твоё гадание вызвало завихрение в магии, – прогудел низкий голос, напоминающий звук старой медной трубы.
Да, именно так и должен звучать голос великого Одура.
Ирга медленно обернулась. Одур стоял в дверях, как воплощение всех героических легенд, когда-либо рассказанных у костра или записанных в старинных книгах. Огромный и внушительный, в доспехах, покрытых рубцами от мечей и копий, он источал власть и силу.
Ирга – та, которая привыкла к туманным предсказаниям и к неожиданным поворотам судьбы, – вдруг почувствовала, что категорически не хочет верить своим глазам. Она не желала, чтобы этот огромный седовласый и седобородый Шрум оказался легендарным Одуром, потому что… Просто потому.
Она качнула головой и хмыкнула. Конечно же, всё именно так. Это просто какой-то Шрум. Пришёл ночью в её дом. Нацепил на себя старинные доспехи, выгодно встал в свете луны так, что игра теней добавляла ему роста. Зачем только ему это нужно? Шутка? Попытка напугать? Или подкупить? Или же – тщеславная мысль затрепетала в её голове – он хочет получить у неё предсказание?
– Шрумам не гадаю, – выпалила она, прежде чем сообразила, что делает. И тут же осеклась.
Повисло тяжёлое молчание. Шрум-прикинувшийся-Одуром медленно расправил плечи, обводя взглядом комнату. Он словно не слышал – или не слушал, – что ему сказала Ирга.
Ей стало не по себе. Она всё ещё упорствовала в попытках убедить себя, что это просто Шрум – лазутчик? – который по ошибке попал в её дом. По ошибке – потому что мысль, что ему от неё ничего не нужно, казалась безопаснее, чем предположение, что он желает получить предсказание.
– Что тебе тут нужно? – спросила она.
Гость не ответил. Всё так же медленно – точнее, размеренно, – как и всё, что он делал до этого, он шагнул. Выдвинул ногу, поставил её на деревянный пол, перенёс на неё свой вес – и замер, словно проверяя: не провалится ли? Будто ему если и не в новинку было шагать по этому миру, то он уже за давностью лет забыл, как это делается. И сейчас вспоминал, заново учился ходить.
– Что… – снова начала Ирга.
И осеклась.
Второй шаг гостя был куда более уверенным. Доски пола жалобно скрипнули и прогнулись под его тяжестью. Третий ударил уже кувалдой. Поднялась пыль.
– Поосто… – зачем-то попыталась что-то сказать Ирга. Но окончание слова потонуло в оглушительном грохоте.
Острый, блестящий, отполированный сотнями и тысячами битв, меч одним ударом рассёк толстую каменную столешницу. Та раскололась на части, словно лёд по весне, – и эхо заметалось в тёмных углах комнаты.
И вместе с этим рассыпались все попытки Ирги убедить себя, что перед ней всего лишь какой-то Шрум. Пусть и нацепивший старинные доспехи – но просто обычный Шрум.
Переполненная страхом и благоговением, Ирга упала на колени. Сейчас, единым ударом доказав, кто он, Одур источал мощь и величие, которые окутывали Иргу, как облако.
А потом он обратил на неё свой взгляд. И она прочла в нём ожидание и немой вопрос.
Она поняла, что нужно сделать. Конечно же. Семена, которые валялись сейчас в беспорядке по полу, предсказали ей явление Одура. И они сообщили ей о последствиях этого явления. Теперь в её руках гибель или спасение этого мира…
Нельзя сказать, что в любое другое время Иргу заботила бы судьба мира. Она так старательно избегала любого вовлечения в лесные дрязги, что ей уже давно стало безразлично, кто прав, а кто виноват. Но сейчас, под суровым и пристальным взглядом Одура она не могла быть такой… бесполезной?
