Тихонько скрипнув дверью, она вышла на кухню, чтобы не мешать мужу спать. Вообще Егор молодец, работает на двух работах ради того, чтобы они с детишками ни в чем не нуждались, а она могла себя полностью посвятить воспитанию детей и домашним делам. Хотя это были скорее его слова, вложенные в ее голову Егором, которые она как попугай повторяла всем окружающим сочувственно смотрящим, как она пытается затащить на лестницу коляску и удержать все время разбегающихся старших. Сама она с трудом представляла, как бы справлялась, если ей еще нужно было бы обеспечивать такую большую семью.
– Мама, я описался, – шлепая босыми ногами и потирая заспанные глаза на кухню вошел четырехгодовалый Женя. Энурез у него появился после рождения Сонечки и Нина винила себя в том, что стала слишком мало уделять внимания старшим. Она бросила взгляд на часы – так и есть: забыла разбудить его для ночного похода в туалет.
– Женечка, снимай трусики, сейчас я тебе постельку поменяю, а ты садись вот сюда и держи Сонечку. Только крепко держи, – она отвела сына обратно в его спальню, которую он делил со старшим братом. Усадив его на диван, заваленный одеждой и игрушками, которые никак не доходили руки разобрать она вручила ему хныкающую сестренку.
Уложив среднего, накормив и убаюкав младшенькую она с грустью встретила рассвет и выключила будильник на телефоне. Пора было вставать и собирать завтрак для мужа. Нина с привычной болью в спине поднялась с постели и поставила на газовую конфорку тяжелый чайник стараясь не шуметь. Новый день обещал быть долгим.
В обед заглянула свекровь. Нина испытывала смешанные чувства, по поводу того, что мать мужа так часто появлялась у них дома без приглашения. С одной стороны, ей была нужна помощь с детьми, с другой стороны непрошенные советы и наставления раздражали.
– Я для Егорки каждое утро кашу варила, поэтому он под два метра ростом вымахал, а тебе лишь бы поспать подольше. Кормишь детей не понятно чем, – укоризненно покачала головой Авдотья Николаевна.
– Авдотья Николаевна, у вас Егор единственный ребенок, а у меня трое. Я итак готовлю каждый день, ничего не случиться, если они раз в неделю хлопья с молоком поедят, – Нина с трудом поймала непоседливого Женю, чтобы надеть на него носочки, которые он стягивал, как только она его отпускала.
– Ну давай поучи меня, как детей воспитывать. Думаешь троих родила теперь самая умная? Сначала вырасти их, а потом уже со мной спорь, – Авдотья Николаевна нервно всунула ноги в галоши, которые она носила зимой и летом, и вышла хлопнув дверью.
После обеда Нина с подступающей тревогой задумалась о предстоящем походе в продуктовый магазин. Иногда ей удавалось оставить детей со свекровью или сбегать в магазин вечером пока Егор был дома, но сегодня продукты предательски закончились, а если она встретит мужа вечером без ужина, то ему это сильно не понравится.
Безоблачное, нежно-голубого оттенка небо проткнула металлическая вывеска. Острые края местами погнул ветер, краска облупилась и выцвела, но надпись «Продуктовый магазин Мария» была все еще отчетливо видна. Нина поудобнее перехватила вырывающего ручонку Женю и поправила в переноске на груди Сонечку, наблюдая за тем, как Володя забегает внутрь здания, обшитого квадратными бежевыми панелями.
Внутри магазина дыхнуло холодком кондиционера и смесью запахов колбасы и каких-то продуктов. Нина, отпустив потную ладошку сына, покатила перед собой строптивую тележку все норовящую свернуть направо. «Яйца, молоко опять закончилось и еще вроде бы масло, а куда убежали дети?», – ее мысли плавно перемещались по списку продуктов, пока не споткнулись об этикетку маргарина.
