Быстро моргаю от подступающих слез, сажусь рядом на кровать и обнимаю маму.
– Я люблю тебя, – говорю и целую ее в щеку.
– И я тебя люблю больше жизни. Ну отдыхай, пойду отцу позвоню. Может, в этот раз он ответит на звонок.
Мама уходит, прикрыв за собой дверь. Ложусь на кровать. От моего приземления большой мишка – мой плюшевый защитник – сползает по стене. Когда он замирает, прижимаюсь к нему спиной. Закрываю глаза. Может, у меня тоже будет как у родителей? Может, если я скажу Никите о беременности, он обрадуется?
Внутренний пессимист стучит в невидимое стекло и просит перестать нести чепуху. Он рисует другое будущее: Никита обнимает меня и целует; коляска, стоящая у лавки, откуда доносится плач ребенка. Счастливое лицо Никиты мрачнеет. Я смотрю на коляску и снова на Никиту, но он еще более мрачный и уже не сидит рядом, а стоит у лавки. Я снова смотрю на коляску и на любимого. Но его уже нет в поле моего зрения. Вскакиваю с кровати, беру телефон, наушники и возвращаюсь под плюшевую защиту. Фредерик Шопен с его известным вальсом увлекает музыкой барабанные перепонки, стремечко… и что там еще у нас в ушах?
Пальцы невольно дергаются, как будто они пустились играть мелодию независимо от всего остального тела. Может, Вещь в «Семейке Адамс» тоже был когда-то музыкантом?
Музыка Шопена меня успокаивает и дарит надежду на светлое будущее.
Может, и правда простая задержка, как это бывало ранее? Однажды два месяца ждала этих дней. Хотя, тогда у меня не было поводов подозревать беременность.
Чем быстрее развивается темп мелодии, тем больше подергивается мое тело. Музыка несет меня к пианино. Убираю наушники. Сажусь за инструмент. Открываю крышку, делаю взмах руками и замираю над клавишами. Шопен в памяти затихает. Наступает тишина.
Нужна мелодия и аккорды. В голове появляется первая музыкальная фраза из соль-соль-ля бемоль-си бемоль. Выбираю первые аккорды. Левой рукой играю фа-до-соль, а правой – ля-бемоль-ми-бемоль-си. За такое арпеджио меня бы отругали в школе. Дома я могу позволить себе вольное исполнение. Аккорды играю отрывками, в разных октавах, как будто это начало какого-то романтического фильма.
Называю произведение «Счастливое будущее». Я полностью отдаюсь романтическому настроению. Представляю свое будущее, где я не беременна, где у меня любимый парень, любимая учеба в вузе с другими помешанными на химии и мне «светит» любимая работа.
Мозг перестает озвучивать названия нот. Лишь мелодия течет в голове. Пальцы перебегают по октавам в поисках нужных нот. Когда мелодия инструмента совпадает с мелодией в голове, я записываю ноты в тетрадь.
Муза прилежно ждет, пока я закончу ставить закорючки и вернусь к клавишам. Заполняю ещё страниц пятнадцать нотами и выдыхаю с облегчением. Эта композиция написана. Проигрываю ее заново. Тело покачивается в такт. Я сливаюсь в единое целое с огромным инструментом. Да, это именно то, что играло ранее в голове.
Медленно возвращаюсь в реальность. За окном почти стемнело. В этот раз меня никто не отвлекал. Улыбаюсь пианино. Как же было хорошо в моменте и в мечтах.
Включаю на телефоне камеру и ставлю его на письменный стол. На экране видно мое отражение через фронтальную камеру. Запись начата. Взмах и пальцы игриво перебирают ноты. Пауза. Новые аккорды. Мелодия набирает обороты, я двигаюсь корпусом и руками в такт над инструментом. Ноты становятся выше, звучание громче. И медленно всё стихает. Перебираю пальцами и вновь выхожу в более низкий тембр.
