3.В мире знаний и приключений
Летом, кроме рыбалки, я увлекался ещё и чтением. Безудержно и всепоглощающе. Параллельно улице К. Маркса (сейчас это улица Муравьёва-Амурского) проходила тихая улочка имени корейского партизана-подпольщика времён гражданской войны Ким-Ю-Чена. И на этой важной для меня улице находилась детская библиотека им. А. Гайдара. Уж не помню, когда меня записала в неё мама, но я был добросовестным и честным читальщиком до самых 15 лет. От дома она была расположена в 25 минутах ходьбы – нужно было всего лишь пересечь ул. К. Маркса и по спуску своей улицы дойти до библиотеки.
В ней было несколько довольно больших комнат первого этажа огромного полукруглого дома, расположенного на углу этих улиц. Застывшие в прохладной тишине комнат стеллажи с книгами, маленькие столики с яркими журналами, и среди всего этого – постоянная тихо шепчущая круговерть детей: читающих, листающих, берущих книги, и просто зашедших передохнуть от зноя летом и согреться от холода зимой. Я уж не могу точно вспомнить, когда пришёл сюда в первый раз, но верно в классе третьем или четвёртом. Увидев целое море книг на полках, не удержался и в тот же день уговорил маму дать своё поручительство, чтобы ходить в библиотеку и брать книги на дом. Сначала я читал все книжки подряд, но потом, когда успокоился, пришёл определённый интерес: история, приключения, военные события, герои, подвиги…
Мало-помалу часть интересов выпала из моего поля зрения и остались только история и войны. Частенько я задерживался в залах библиотеки даже по воскресеньям до вечера и девушки-библиотекари были вынуждены вежливо выпроваживать меня под локотки, чему я нисколько не обижался – сильно уставал, но был страшно доволен. Став завсегдатаем библиотеки и просто книгочеем, я постепенно вошёл в круг выступавших перед ребятами с рас сказами о прочитанном, читал стихи, благо позволял голос. Он по тем временам был довольно громким и выразительным, тем более, что я старался и его использовали не только в библиотеке, но и в школе – доверили работу диктора в школьном радиоузле, чем я особенно гордился.
Листать книги, читать, размышлять над прочитанным для меня стало страстью моей души, и на долгие годы почти заменило общение с живыми людьми – я действительно превратился в книгочея. Даже в проливной дождь мне было скучно сидеть дома над уже прочитанной книжкой и я, не боясь вымокнуть, шёл в библиотеку.
Однажды настолько промок, извозил в грязи свои старенькие ботинки, доставшиеся в наследство от брата Василия, что одна из библиотекарей, видя моё печальное положение, разула меня, и, повесив рубашку сушиться, принесла стакан горячего чаю. Сидя за столом с книжкой и прихлёбывая сладкий горячий напиток, я с удовольствием шевелил замёрзшими, сморщенными от холодной воды, пальцами ног. А мои ботинки-развалюхи мирно сушились у раскалённого обогревателя. За окном бушевал очередной японо-тихоокеанский тайфун, по стёклам струились целые потоки дождя, а здесь, в библиотеке было так сухо, сладко и тепло, что совсем не хотелось покидать такого волшебного и загадочного места.
Мои формуляры так быстро заполнялись названиями книг, что к концу пятого класса их набиралась целая стопа. Библиотеку я застал в период её расцвета. Работа с детьми была на подъёме, да и занимались с ними люди увлечённые, любящие своё дело. Мне очень повезло на них. Вместе с ними мы, читатели, ходили в кино, на детские спектакли, которые играли сами детишки, смотрели диафильмы. И когда меня однажды не взяли из-за возраста (туда пошли старшие подростки),мне стало обидно – какие-то два года и не берут. В одной из небольших комнат мы под руководством библиотекарей готовили к праздникам самодельные игрушки, подклеивали старые книжки, в общем занимались самыми полезными делами. К сожалению, я не запомнил их имён, фамилий, а так надо было бы…
