Командир полюбовался, как Маин скачет среди цветов, потом изловил девочку, посадил перед собой и принялся заплетать ей волосы в изящную корону. Вообще это должно делаться по утрам, но утром командир боялся опозориться и решил потренироваться заранее. Косы своим дочуркам он не заплетал очень, очень давно.
С душистого травяного трона на него недоуменно поглядывала эльфийка. Ухаживать за девочкой? За несовершеннолетней?! Старику?!
Волосы девочки оказались неожиданно легкими, пушистыми – и пахли ромашкой. А не должны были, после лазанья по вонючим пещерам. Командир задумчиво провел пальцами по своим серебряным кудрям. Им не помешал бы чуток магии. Или лохань с теплой водой и мылом.
– Ты аккуратная! – похвалил он, заканчивая работу.
– Это ромашка! – довольно заулыбалась девочка. – Она для волос полезная! Вот, попробуй!
Она шустро развернулась, приподнялась на цыпочки и наградила командира цветочным украшением. И хитрющим взглядом карих глазенок. Командир с невольной грустью вспомнил свою запретную смертную любовь. Она тоже была кареглазой, его деревенская красавица-хохотушка.
А волосы-то изменились.
– Высшая! – сердито сказал командир. – Вынырни из грез на мгновение! У тебя под носом волшебство незнакомое творится вовсю, а ты…
И он добавил пару слов на гоблинском. Эльфийка вынуждена была сделать вид, что не поняла, – потому что действительно, как выразился командир, прозевала чужое волшебство!
Провидица осторожно исследовала венок, затем волосы командира.
– Чистые! – определила она неуверенно. – Пахнут ромашкой.
И замолчала. Видимо, это было все, что ей удалось понять.
– Это ромашка! – терпеливо повторила Маин. – Она для волос полезная!
– Да, но это если одновременно с теплой водой и мылом, – негромко пробормотала эльфийка. – А что ты еще умеешь с травами?
Девочка легко вскочила и улыбнулась. Сейчас, с волосами, заплетенными в изящную коронку, она казалась солнечным цветком.
– Покажу! – охотно согласилась девочка. – Вот сон-трава. Ею можно полянку обойти! – Малышка выдернула из букета бледную травинку с крестообразным желтым цветочком и побежала по кругу. – Тьма ночная – страшный тать начинает подползать! – затараторила Маин детскую считалку-страшилку. – Страшный тать, ночной злодей, подле круга – околей!
– И что? – недоверчиво спросила эльфийка.
– И все! – удивленно сказала девочка. – Околеет!
Все облегченно рассмеялись. Считалка! Просто детская считалка! Только гоблины решили с поляны не уходить. На всякий случай. Какая бы сила ни позвала в кусты. Они как раз подпадали под определение тех, кто околеет!
– Сияй, вечерняя звезда, взметнись, костер, до неба! – зазвенели голоса младших эльфов неуверенно.
Командир сочувственно улыбнулся. Непросто соблюдать эльфийские застольные обряды под взглядами существ, так явно мечтающих просто пожрать! Впервые за много дней! Вот вам и еще одна причина удивительной скрытности эльфийского народа! Правду говорят люди, когда приписывают эльфам прибаутку: если хочешь быть здоровым – ешь один и в темноте. Опять же младшие эльфы обязаны прислуживать за трапезой. И они это делают, утешая себя мыслями, что тоже станут когда-то старшим древом… но прислуживать гоблинам?! А от подземных уродцев еще и пахло нецветочно! Не обращать на гоблинов внимания? А как? Они так хлюпают слюной, что кусок в горло не полезет! А своей еды, похоже, у гоблинов не бывает.
