Мы все равно ответим за все - страница 2

Его циничный взгляд прищуренных глаз пробегает по мне с ног до головы, заставляя скукожиться, и я невольно делаю шаг назад. Маленький, но все же. Антон брезгливо ухмыляется и смотрит мне в глаза, припечатывая холодом и жесткостью.— Оставьте нас, — продолжая удерживать меня в плену ледяной ауры, бросает Никитин новому руководителю филиала. Его голос не изменился. Все такой же глубокий, низкий, с хрипотцой. Для меня как бальзам, лучшая сказка, которую я не устала бы слушать вечно.Мимо меня проходит Лев Борисович, поглядывая с нескрываемым удивлением. Сложив руки на животе, стараюсь закрыться ото всех, спрятаться, обнять и поддержать.— Здравствуй, Рина.— Здравствуй…те, — как можно ровнее произношу и опускаю глаза. Невыносимо смотреть. Не могу. Хочу быть сильной, гордой, правильной, но не получается. Антон всегда подавлял меня, знал обо мне больше, чем кто-либо. Перед ним я никогда не притворялась. Силюсь воспроизвести последнюю нашу встречу и все, что было до нее. Обозначаю время: вечер-ночь. И как тупым ножом воспоминание вспарывает душу. Вот теперь я могу бороться.Жду от него продолжения. Не понимаю, зачем пригласил. Никогда не умела читать его эмоции. Еще вопрос: что Никитин делает в нашей компании? Клиент? Тогда при чем тут я? А может, он решил устроиться сюда на работу? Вот уж откровенный бред. Или… искал меня? Рвано вздыхаю от сладкой мысли и следом разбиваюсь о действительность как об острые скалы.— Ты уволена, — ровным тоном информирует, поправляя манжеты рубашки, виднеющиеся из-под пиджака.— Хорошо. Не вижу смысла спорить. С чего я вдруг решила, что могу жить как все? У меня же на роду написано: неудачница. Надо бы позвонить в баню и по дороге домой заскочить в магазин, может, возьмут меня обратно. Денег, конечно, станет меньше, но Рори прокормлю — остальное неважно.— Не спросишь… за что? — поднимается с кресла и встает у окна, засунув руки в карманы. Смотрит сквозь стекло.— Это что-то изменит?— Нет, — ответ твердый, четкий, железобетонный. — Всего доброго, — разворачиваюсь и тяну на себя дверь, желая быстрее скрыться. Опять он сломал мне жизнь. Головой понимаю, что моей вины в прошлом было не меньше, но точку поставил он.— Я не отпускал.Усмехаюсь, подумав, что давно отпустил, опустил, использовал.И выскальзываю из злополучного помещения.К разговорам не готова. Как и не желаю знать, кто он такой, чтобы увольнять меня. Но какая бы глупая ни была, понимаю, что Антон выше нового шефа, раз тот послушной собачонкой исполнил указание покинуть кабинет. Влетаю в отдел кадров, озираюсь растерянно по сторонам, кусая изнутри щеки, силясь казаться непробиваемой, но хочется плакать. Антон жестокий. Даже со временем напоминает, что видеть меня ему противно. Трахать, видите ли, было нормально, целовать одержимо… везде — не брезговал. Ах, ну да, как же я забыла, легкодоступный вариант, мстительная терапия для Светы!Кидаю со злостью в сумку личные вещи: стикеры с напоминаниями, тетради с заметками, шарф, который забыла по весне… Шмыгаю носом, но слезам не даю волю. Ни за что. Свой лимит по Никитину выплакала. Закрываю глаза, привожу дыхание в норму. Внутри все клокочет, разрывает, и боюсь впасть в очередную жалость к себе. Если бы не Рори… Господи… За что так? Да что я такого совершила в жизни?! Неужели это за тот случай в супермаркете? Или за деньги Антона?— Арина, — тихо зовет Вера Алексеевна. — Через пару дней приходи. Спокойно документы оформим.— Спасибо, — хриплю.— Придумаем что-нибудь, — вздыхает начальница. Знает, что у меня нет другой работы и дочь на руках. Хоть вопросов не задает, и на том спасибо.— До свидания, Вера Алексеевна, — бросаю глухо и покидаю кабинет не оглядываясь. Очередное прошлое.На улице солнечно, но прохладно. Непривычно в будний день стоять бесцельно. Достаю телефон и сразу набираю знакомый номер.— Расул Садыкович, здравствуйте. Это Гордеева. У вас нет свободной ставки? Хочу вернуться в родные бани, — улыбаюсь грустно. Мощный такой откат случился в моей жизни.— Ариночка, — с хорошо слышимым акцентом тянет бывший работодатель. — Не понравилось вставать по будильнику?— Ваша правда, — делаю вид, что мне приятен юмор, а у самой все выламывает внутри, рушится в очередной раз и лицо Антона перед глазами. Взгляд.— Завтра перезвоню, но с условием.— Говорите, — хоть бы не пошлость какая-нибудь. Еще одного козла не переживу.Присаживаюсь на лавочку, на автобусной остановке.— Год отработаешь, без перебежек.— Обещаю, — киваю больше для себя. С таким условием могу смириться.— Вот и славно. До связи.Отбивая звонок, начинаю искать номер владелицы магазина. С одними банями не вывезу нашу с дочкой жизнь. Еще ипотека, будь она неладна…— Светлана Васильевна? Добрый день. Гордеева беспокоит. Вам не требуется уборщица?Пока говорю, наблюдаю, как к остановке подъезжает здоровенный черный джип. Останавливается напротив, и стекло с пассажирской стороны медленно сползает вниз. Никитин смотрит на меня цепким взглядом и кивает на место рядом с собой. Демонстративно отворачиваюсь. Не знаю его. И знать не желаю.