Уверенный парень и талантливый. Вероятно, одно подпитывается другим. А то, что за внешним лоском скрывается крутой характер, интригует, и он это отлично понимает.
И отлично этим пользуется.
Хорош собой. Худой, высокий. Потертые джинсы сидят на нем, словно влитые. Выгоревшие светлые волосы, прямые и, похоже, никогда не знавшие ножниц хорошего стилиста. Впалые щеки, яркие синие глаза. И яркость не только в цвете, а в том, как он смотрит, словно видит то, что недоступно никому другому. И даже объекту его внимания.
Его взгляд одновременно льстит, стимулирует и немного обескураживает.
И вызывает интерес. А если мужчина вызывает интерес, ты о нем думаешь.
Женщины для него, как краски на палитре. Он может нанести на холст любую. Флирт с блондинкой у стойки – этот флирт она заметила, как только вошла в бар, – тому доказательство.
А как он улыбался официантке, неизлечимо глупой Терри! Широко, тепло, дружелюбно, с легким намеком на интимность. Очень эффектная улыбка, но на нее, Дрю, это не действует. Мужчины, скачущие от женщине к женщине, ее не впечатляют.
Однако вместо того, чтобы ехать в свой прелестный тихий дом, она возвращается в магазин показывать ему квартиру на втором этаже.
Конечно, это разумно. Нет смысла оставлять помещение пустым. Но неужели он заставил ее потратить время и силы только из-за своего каприза? Раздражающая мысль.
Место для парковки нашлось легко. Прохладный весенний вечер, всего девять часов, а вокруг практически пусто; лишь несколько лодок, покачивающихся на якоре, да немного людей, видимо, туристов, фланирующих по набережной.
О, как же ей понравилась набережная! Она чуть не визжала от восторга, когда купила это здание для своего магазина, ведь в любое время дня она могла смотреть на залив и набережную, чувствовать влажный ветер и аромат моря.
Более того, она ощущала себя частью всего этого. И она добилась этого сама, на своих условиях.
Правда, было бы разумнее поселиться над магазином, но она хорошенько все обдумала и приняла решение не жить там, где работаешь. Удачный предлог, чтобы вырваться из городской суеты и поселиться в тихом доме у воды. В Джорджтауне она никогда не чувствовала себя хозяйкой.
Дрю свернула с Маркет на дорожку позади магазина, остановила машину, выключила фары, взяла сумку, но дверцу открыть не успела. Сет опередил ее.
– Довольно темно. Осторожнее.
Он взял ее под руку, повел к деревянной лестнице на второй этаж. Дрю высвободилась, открыла сумку, чтобы достать ключи.
– Спасибо, я прекрасно все вижу. Обратите внимание, здесь есть место для стоянки и отдельный вход.
– Да, я тоже прекрасно вижу. Послушайте… – На середине лестницы Сет остановил Дрю, положив ладонь на ее руку. – Просто послушайте, – повторил он, обводя взглядом темные дома с лужайками, выстроившиеся вдоль дороги. – Потрясающе, не правда ли?
Дрю улыбнулась. Она тоже восторгалась этой тишиной и прекрасно понимала его.
– Через несколько недель от покоя ничего не останется. – И снова Дрю подумала, что он видит нечто недоступное остальным. – После Дня поминовения сюда хлынут туристы и отдыхающие. Вечера станут длиннее, теплее, никому не захочется прятаться в домах. И это тоже здорово. Праздничный шум и гомон, в руке рожок с мороженым, а в голове не тикают, подгоняя, внутренние часы.
Сет повернулся к ней, и под пристальным взглядом его голубых глаз Дрю ощутила вспышку физического желания.
