На колесах - страница 32

– Эти железяки, которые ты гордо именуешь «пандусом», не годятся, – съязвил он. – Мои колеса просто не поместятся на них.

– Не такие уж и жирные у тебя колеса, – фыркнула Таня. Она и сама уже поняла провальность идеи.

– Колеса, может, и не жирные, но широки для вот этого, – заметил он.

– О’кей, – нерешительно протянула Таня. – Я пойду в соседнее, там есть навынос. Ты ешь сэндвичи?

Получив согласие, она забежала в «Gellert». Никита остался ждать снаружи, вытащил из кармана пачку сигарет и закурил. Тане было ужасно неловко, что она обещала ему отличное место, которое оказалось для него недоступно. Возможно, она бы могла попытаться затащить Никиту по этому ненадежному пандусу, но… Оставалось надеяться, что на нее не сильно обиделись и еще есть шанс реабилитироваться.

– Тут, конечно, готовят не как Галина Ивановна. – Таня протянула Никите сэндвич с жаренным беконом, помидорами, сыром и яйцом, обильно смазанный майонезом. Сама уселась прямо на ступеньку, разворачивая такой же.

Таня была готова к возмущениям и требованию сейчас же ехать домой. В этом случае она не станет возражать: клубок вины бурлил на дне желудка, к нему примешивалась грусть от испорченной прогулки. Оказалось, Таня сильно недооценила Никиту: он не упрекнул ее ни словом, ни взглядом.

– Я бы добавил больше сыра, но так тоже сойдет, – резюмировал он, откусив кусок от бутерброда. Таня чуть не поперхнулась, ведь ожидала от него совсем другого поведения.

– И никакого сарказма? – она вопросительно уставилась на него.

– Устал от диет и правильного питания, – пожал плечами он. – Давно хотел вредного.

Минут пятнадцать они молча ели: хлеб с начинкой – большое препятствие для разговора. Таня подумала о том, что прогулку можно еще спасти. Мимо шагали люди. Некоторые с интересом поглядывали: Таня догадывалась, что объектом внимания был Никита. Некоторые проскакивали по ступенькам в кафе, стараясь идти подальше от парочки. Незнакомый малыш тыкал в них пальцем и дергал разговаривающую по телефону маму за платье, очевидно, желал спросить про «дядю в колясочке». Таня приветливо помахала малышу, когда он посмотрел на них, и тот улыбнулся в ответ. Никита, явно замечая столь нетактичный интерес, нервно смотрел в плитку под колесами и жевал.

– Ты знала, что Гавайи называли Сандвичевыми островами? – спросил Никита так внезапно, что Таня на секунду замерла, не донеся булку до рта. – В тысяча семьсот семьдесят восьмом году, когда Джеймс Кук наткнулся на нынешние Гавайи, он дал им название в честь своего покровителя, графа Сандвича. – Никиту охватил редкий энтузиазм. Казалось, он соскучился по тому, что его слушают, не смея вставить даже полслова. – Он тогда был Первым лордом адмиралтейства. Видимо, Кук считал, что человек такой должности достоин двадцати четырех островов. Кстати, чиновник из него бы так себе, раз уж его запомнили по бутерброду, – он усмехнулся.

– Ты шутишь? Думала, они сразу были Гавайи. – Таня не понимала, чему больше удивилась, столь странному факту или тому, что его знал Никита.

– Они стали Гавайями только в начале девятнадцатого века. А до этого спокойно были Сандвичевыми островами, – ответил Никита и улыбнулся, удовлетворенный Таниной реакцией. – Сейчас такое же название носит архипелаг в Южной Атлантике, почти у самой Антарктиды.

– Бутербродная география, – хмыкнула Таня. Она и подумать не могла, что сушу всерьез могут назвать как еду. Ей стало интересно, сколько подобных фактов знает Никита.