На крейсерах «Смоленск» и «Олег» - страница 25

Как жаль, что ему не было отвечено, что русские крейсера стоят в водах не его величества короля Великобритании, а его высочества Занзибарского Султана, который, подобно Турции, Балканским государствам и Марокко, не был уведомлен Японией о начале военных действий, а потому и не заявлял о своем нейтралитете! Но делать нечего – мы проглотили пилюлю и в 11 ч продолжали свое прерванное движение в Дар-эс-Салаам. В море к крейсерам присоединилась «Гользация», вышедшая нам навстречу, и через четыре часа весь отряд встал на якорь на внешнем рейде столицы германской юго-восточной Африки. Тотчас же оба наших командира и я, в качестве переводчика, отправились с визитом к губернатору. Дворец губернатора, расположенный на берегу, был хорошо виден с рейда, но чтобы достичь его, нам пришлось проехать пролив, соединяющий внешний рейд с внутренним, по берегу которого собственно и расположен город, и здесь высадиться на губернаторской пристани, откуда дорога шла через парк, ко дворцу. На пристани мы были встречены личным адъютантом губернатора и в сопровождении его вошли во дворец. Граф фон Гётцен, губернатор колонии, площадь которой по величине превышает свою метрополию, оказался еще молодым человеком, в чине майора германской кавалерии. Он принял нас изысканно вежливо и, заявив, что для него безразлично, на каком из трех европейских языков вести разговор, приступил к делу. Стоять в Дар-эс-Салааме, как и вообще в водах управляемой им колонии дольше чем 24 часа, он не разрешал, ссылаясь на инструкцию своего правительства, воспрещающую оказывать какое бы то ни было содействие судам воюющих держав. Сверх того, губернатор протестовал против поведения «Гользации», которая несколько раз за короткое время заходила в Дар-эс-Салаам, исполняя поручения русских крейсеров, являясь, поэтому, как бы нашей сообщницей; он предупреждал командиров, что если после нашего ухода пароход этот приблизится еще раз к берегу, то будет немедленно арестован. Увидев, что никакие доводы не могут продлить назначенный нам срок для погрузки угля, мы раскланялись и, пройдя до шлюпки в сопровождении того же адъютанта, вернулись на рейд. Заехав на «Гользацию» – здесь, совместно с ее капитаном, решили завтра рано утром начать погрузку, которую закончить к двум часам дня – крайний срок, чтобы успеть сняться и уйти в назначенное время. Хитроумный капитан «Гользации» предложил продолжать потом погрузку в местных шхерах, куда, как он говорил, не только не сунет носа немецкий стационер, но никто не будет даже и подозревать о нашем существовании.

Утром, едва мы подошли к «Гользации», чтобы начать погрузку, как прибыл капитан над портом и сообщил нам, что из Берлина получено разрешение нашим крейсерам стоять в Дар-эс-Салааме столько времени, сколько будет нужно до окончания погрузки; при этом нам было предложено для удобства сообщения с берегом перейти на внутренний рейд. Конечно, мы не замедлили этим воспользоваться. В тот же день на крейсеры было прислано приглашение на завтра на обед к губернатору – командиров и по два офицера с корабля. По постановке на якорь мне удалось съехать на берег, в первый раз с выхода из Севастополя, откуда мы вышли 64 дня тому назад.

На обеде у губернатора, как и вообще во все время нашего пребывания в Дар-эс-Салааме, все без исключения немцы относились к нам как нельзя более любезно и предупредительно, что вначале, после первой, скорее недружелюбной, встречи во дворце казалось несколько странным. Говорили, что губернатор получил от императора Вильгельма предписание – оказывать русским крейсерам полное содействие, но содействие и симпатия – две вещи разные, и я думаю, что здесь немалую роль сыграла радость видеть новых людей, что местному обществу удается не часто, ввиду редкого посещения этого порта иностранными судами. К 1 сентября мы разгрузили «Гользацию» и отпустили пароход, в службе которого больше не нуждались, и в тот же вечер вышли в море. Когда, покидая Дар-эс-Салаам, крейсер узким проливом выходил на внешний рейд, белые и черные обитатели города высыпали на песчаный берег; они махали шляпами и платками, посылая нам свои приветствия и пожелания.