– Ты просто золото, Эрнест. – Похвалила Мартина парня, принимая посуду и сгружая её в большой таз. – Сколько заказов ты принял за сегодняшний вечер? В таверне не протолкнуться!
– Пустяки, – смущённо улыбнулся Эрнест. – Это моя работа. Перед празднованием Нового Года все хотят отдохнуть и поесть вне дома, потому как назавтра им придётся в ускоренном темпе готовить стол.
Он отбросил со лба тёмно-рыжие волосы и присел на низкий стульчик, наблюдая за тем, как Мартина наливает в кружку пиво из широкой бочки. Спросил, как бы невзначай:
– Лика выйдет сегодня?
– Должна, – откликнулась женщина, не сводя взгляда с расцветающей на поверхности напитка пышной пенки. – Завтра у неё, конечно, важный день, но она всё равно решила мне помочь.
– Во сколько пройдёт церемония?
– В пять на пирсе Свободы. Ждём тебя тоже.
– Лика говорила. – Эта фраза вырвалась у Эрнеста случайно, и он добавил: – Она будет рада меня видеть. Представляете?
– Ты стал для неё особенным за эти годы.
Лика и Эрнест познакомились в таверне Мартины три года назад. Молодой, амбициозный парень, всегда любивший писать книги, решил, что должен найти хорошую работу, чтобы иметь возможность издаваться, и уехал в столицу после окончания колледжа. Там он провёл несколько лет на должности грузчика, прежде чем понял, что душа его тянется обратно, в неприметный городок на побережье, и, забрав последнюю скромную плату, вернулся к отцу и матери. Таверна «Уха неплоха» встретилась Эрнесту совершенно случайно во время вечерней прогулки, однако, заглянув туда, он сразу осмелился предложить свою кандидатуру в качестве официанта. Как он потом рассказывал Лике, это было «лучшее решение в его жизни».
Девушка тем временем уже помогала матери разносить заказы, мыть посуду, организовывать поставки продуктов. Работа в море манила её сильнее, чем какая-либо иная, но оставить Мартину без поддержки Лика не могла, поэтому старалась успевать всё и сразу. В тот вечер октября шестьдесят первого Эрнест на пороге таверны показался ей лучиком света, и вскоре она узнала его лучше, окрестив трудолюбивым, добродушным парнем, готовым работать с душой.
За несколько лет Эрнест и Лика стали лучшими друзьями. Они, одинокие и желающие доказать миру, что чего-то стоят, нашли друг в друге поддержку. Эрнест показывал Лике свои повести об островах, неизведанных народах, щедро приправленные поиском смысла жизни и воспеванием любви, как величайшей силы. Девушка заворожённо читала их: после морских энциклопедий и физики капелька художественного вымысла была для неё отдушиной. Они очень прониклись друг другом, и, несмотря на учёбу Лики и участившиеся в последнее время рейсы, всегда обменивались письмами и искренне ждали каждой встречи.
– Эрнест, – говорила Лика, в очередной раз собираясь в рейс. – Я уплываю на несколько месяцев. Признавайся, будешь скучать?
– Спрашиваешь! – кивал Эрнест, грубыми нитками прошивая кипу исписанных листов. – Каждый раз тоскую, как в первый.
– Очень мило, – смеялась Лика, после чего садилась рядом и обнимала друга. Долго, с невысказанным сожалением и тоской. Гладила его волосы, своей рыжиной напоминающие ей закатное небо, и повторяла: – Честно. Я тоже.
В этих словах всегда чувствовалась печаль и горечь, а ещё детская наивность, так не свойственная жёсткой и безэмоциональной Лике. Но в моменты прощания с Эрнестом девушка позволяла себе обронить несколько фраз, прямо говорящих ему о том, как она дорожит им. И Эрнест, всё понимая, отвечал тем же.
