— Но что снова случилось-то?
Она зло вытерла предательские слезы.
— Только то, что, когда я тебя увидела, почти забыла о том, о чем забывать нельзя.
— Хватит загадок! — резко оборвал он, подхватился и сел на кровати. Исха отзеркалила его движение.
— Да какая же это загадка?! Я говорю о твоей свадьбе с княжной! Нужно было оставаться внизу! Жалею, что вообще встретила тебя здесь!
Одеяло слетело вниз. Она осталась в тонком нижнем платье.
— Так, — маг глубоко вдохнул и медленно выдохнул. — Тебе никто не сказал?
— Не сказал — что?
— Что я отказался.
Она застыла. Не в силах смотреть на него.
— От таких предложений не отказываются, господин десница. Почему?.. — последнее слово она прошептала.
— По двум причинам.
— Назови хотя бы одну.
— Я маг, Исха.
— Не понимаю, как это может помешать.
— Ты правда не знаешь?
Она наконец подняла на него глаза. Огромные. Зеленые. Потерянные. В них стоял вопрос.
— Д-д-демон! — он ударил кулаком по перине.
Исха испуганно дернулась.
— Прости, прости... Я думал, твоя бабка говорила тебе. Должна была сказать!
— Сказать что, Веренир?!
— Дар лишает нас возможности иметь детей. Я много читал. Это сейчас нас можно пересчитать по пальцам, а раньше одаренные рождались гораздо чаще. Но всегда только от простых людей. Я не понимаю, как это работает, но ведьмы, маги, колдуны — как нас ни назови — мы не можем оставить после себя потомство. Как я могу стать князем, осознавая, что никогда не оставлю наследника?
Исха знала, что Мирам приходилась ей двоюродной бабкой, но все же та ее воспитала и стала самым близким человеком на свете. Ведьма никогда по-настоящему не задумывалась о том, кто в их семье владел магией, а кто — нет. Тем более, кроме Мирам, она никого и не видела. Знала лишь, что мама с отцом погибли, когда она была совсем крохой.
— Вот почему ты не поверил Эйле, когда перед казнью она кричала, что носит твое дитя...
Веренир сжал простынь в кулаки.
— Это был лишь отчаянный шаг отсрочить неизбежное. А у меня никогда не будет ребенка.
— Как и у меня...
— Прости, не хотел, чтобы ты вот так об этом узнала.
— Все в порядке… правда. Я никогда всерьез не задумывалась о детях. Да у меня-то и мужа нет, — она слабо улыбнулась, пытаясь пошутить. — Но ты сказал, что отказу есть две причины. Какая же вторая?..
Десница грустно улыбнулся и протянул к ней ладонь. Рука замерла в ожидании. Исха медленно коснулась ее самыми кончиками пальцев. Провела по линии жизни...
За стеной бушевала непогода. Ведунья слышала, как воет и стенает ветер. А в комнате тихо потрескивали дрова. Она чувствовала тепло его руки, ощущала, как пульсирует кровь. На коленях она подползла ближе. Веренир смотрел на нее с таким выражением, будто боялся, что она вот-вот исчезнет. Слишком много страха в глазах, слишком много боли. Слишком много... надежды?
— Это и была вторая, — он тихо выдохнул, обдавая щеку Исхи теплым дыханием.
— Какая же тогда первая? — ведьма придвинулась еще ближе. Вздохнуть чуть глубже — и коснется его груди.
— Ты.
Сердце пропустило удар. Она прерывисто вздохнула и позволила исчезнуть оставшемуся расстоянию между ними. Он обхватил ее плечи руками и привлек к себе. Сильно. Жадно. Виска коснулись горячие сухие губы.
Стало так легко, что по щекам покатились крупные слезы. На этот раз она даже не пыталась их сдерживать. Он собрал губами каждую слезинку и прижал свой лоб к ее, не выпуская из объятий. Она больше не могла это терпеть и первая припала к соленым от слез губам. Дотрагиваться до него было настолько хорошо, что почти больно. У нее сбилось дыхание.
