— Ваше сиятельство, уже и не чаял лицезреть! — он хотел вести себя сухо и по-деловому, но губы сами расползлись в приветливой улыбке.
Бренлина, раскрасневшаяся с мороза, была хороша. Он прекрасно видел мелкие морщинки, которые уже поселились на ее лице, особенно на внешних уголках глаз, и все же его это совсем не отталкивало, даже наоборот — добавляло ей какого-то шарма и притягательности.
— Мой супруг по долгу службы не смог присутствовать сегодня, но я стала такая рассеянная! Совсем забыла, что так и не выбрала, какую именно ткань хочу в свою спальню, — она говорила это на ходу, приближаясь к нему.
— Я с превеликим удовольствием покажу вам самые интересные варианты. Не хотите ли выпить чего-нибудь теплого? — он взял ее ледяную руку, с которой она уже стянула перчатку и прикоснулся к коже губами. Делать это вовсе не обязательно: принято было лишь склоняться над рукой женщины, но он пошел дальше. Графиня вздрогнула, но руку не убрала. Лиогерд посчитал это хорошим знаком.
— Горячего, господин Лиогерд! Сейчас мне нужно что-то погорячее.
Он кивнул, подзывая слугу и давая тому указания принести нагретое вино со специями. И все же его не покидало ощущение, что графиня говорила совсем не о напитке. В ней что-то поменялось с последней встречи. Что-то неуловимое… Будто где-то в глубине глаз зажегся огонек.
Он проводил ее в свой кабинет. И не успел предложить присесть в кресло у очага, как расторопный слуга принес два дымящихся кубка. Мужчина запер за ним дверь и подал вино гостье. Она сощурилась, наслаждаясь маленькими глотками.
— Великолепно, — улыбнулась Бренлина.
Хозяин осторожно забрал почти пустой кубок и поставил его на стол, а потом вернулся к графине и опустился рядом с ее креслом на колени. Они утопали в толстом мягком ковре. Гостья завороженно наблюдала, как он медленно развязывает ее плащ и отводит в стороны, открывая теплое шерстяное платье. Корсет выгодно подчеркивал небольшую и все еще упругую грудь.
— Вы согрелись? — поинтересовался он, заглядывая в глаза.
Широко распахнув веки, она лишь глубоко кивнула, снова прикусывая нижнюю губу. Образ их поцелуя резко вонзился в память, заставив голову кружиться, хотя он даже не пригубил свой напиток. Торговец приблизился к ней еще немного, теперь он упирался бедрами в ее колени. Несколько ее прерывистых вдохов — и под его напором они медленно разошлись в стороны. Он немного продвинулся вперед, укореняя свою позицию. Пальцы аккуратно нащупали подол платья и стали продвигаться по ее шерстяным чулкам от щиколоток к коленям. Женщина сглотнула. Он ни на миг не прерывал зрительный контакт как хищник, выслеживающий жертву. Руки мучительно неторопливо исследовали внутреннюю поверхность ее бедер, все выше поднимая юбку. Ткань чулок закончилась, он коснулся кожи. В этот момент она, вздрогнув всем телом, резко подалась вперед и первая с тихим стоном приникла к его губам.
***
В камине уютно потрескивал огонь, они лежали прямо на мягком ковре. Он на спине, подложив под голову руку, она — слушая одним ухом ровное и сильное биение его сердца.
— Помнишь, ты спрашивал, тяжело ли знать обо всех тайнах мужа? — как-то незаметно они перестали выкать друг другу, перейдя на более привычный для мужчины манер.
— Конечно, но ты сказала, что он не посвящает тебя в свои дела.
— Сознательно — нет, но вот уже тридцать лет, которые я живу рядом с ним, знаю об одной особенности супруга, о которой не догадывается даже он. Граф говорит во сне.
