Наша фабрика - страница 22
– С вами не пойду, – ответила она, – но и работать из уважения к вам больше не буду. На лавочке весь день просижу, на природу прогляжу.
А я, подумал я, из уважения больше не буду вас дразнить. Раз вы хорошая оказалась.
Она села на лавочку, приставленную к забору, и стала отдыхать.
С девятого этажа на огород вертолетиком скружился желтый дымящийся бычок.
– Все теперь ничего, – сказала она, – только на это я не обращать внимания не могу.
Что бычки с балконов кидают – нормально, мы с Рысаком их собираем и курим, а что в огород попадают – плохо. Не бросайте бычки, пожалуйста, если под вашими балконами частный сектор, это я к вам обращаюсь.
С прежним искусством мы пошли дальше, оставив бабку отдыхать на лавочке, и забрели на холм, с которого был виден весь город, и в нем наша школа.
– Ого! – вскрикнули мы с Рысаком: на стадионе возле пустой школы суетилась каша из людей. Их количество не поддавалось даже примерному счету. Ну, скажем, тысяча, а может и больше.
Это вся школа вышла. И властелин этот вытолкнулся, по имени дирик, и все учителя под его предводительством, и все ученики, ведомые ими, и даже похожая на обезьянку фигурка Каляцкого плелась где-то в отдалении: они все вычленились, выдавились из школы как капля, и нас искали.
Рысак пронзительно свистнул и закричал:
– Мы здесь!
Мы поздравительно замахали всем школьникам опустевшей школы, и они, увидев нас, подняли руки в ответ.
– Гудмонинг, – озвучил я их жест и насмешил весь класс.
Мы стояли на пронизывающем ветру и тянули время, чтобы хоть пять минуточек еще покрасоваться здесь, на холме. Щелкали семечками, которые были в кармане у химицыных старшаков, и думали о том, что о нас могут подумать внизу.
Пирогов, разваливший школу, сам несказанно мерз и прятал уши в поставленный воротник.
– Какая-то дикая осень. Никогда еще таких не было, – жаловался его холодный нос из воротника.
Конечно: наверное, с первого класса в этой куртке ходит. Нельзя же носить одежду вечно: она снашивается как минимум на пуп ниток в день.
Рысак чувствовал к Пирогову справедливое уважение, и, чтобы с этим бороться, сочинил стих:
На что Пирогов ответил:
После чего падла Рысак притих.
Осень 2016
Джинсы
Глава первая: Только кончики намеков и обрывки слов
Федоров был тонким, ювелирным человеком, и не один год накрывал джинсами стол на рынке.
В одно утро он поехал собирать грибы и надолго загулялся по мшистым лесным курганам с коллекцией волнушек в руке, поэтому первую половину рабочего дня пропустил. Никто не мог его ругать за это, ведь он работал на себя: и вот он шел спокойно на работу, и был в душе тихим охотником, а не торгашом, и вспоминал похожие на карикатурных человечков грибы и распахивающийся молодняк деревьев, ведущий на невидимую лужайку.
Превращение случилось, как только Николян сказал, что приезжал Пунчик и привозил новую партию.
– Что было? – осведомился Федоров, хорошо зная ответ, но все равно чувствуя интерес.
– Что и всегда.
– Ясно.
– Кроме одной марки, жутко дорогой.
– Вот как? – удивился Федоров.
– Да! Прикольные такие. Никто не взял, дорого.
– Насколько дорого?
– Триста шестьдесят.
– И вправду.
– Он тебя искал, думал ты возьмешь.
– Что, прям меня и искал?
– Да, говорил, тебе партия понравится.
– Понравится? – Федоров чувствовал, как интерес растет. – Вот это да. И что за марка?
Похожие книги
