Читать онлайн Алатея Иак - Наша няня громко плачет

Я шла по незнакомым мне улицам в поисках работы. Я заходила в один дом, потом во второй, потом в третий, но работники никуда не требовались. Чем дальше я уходила от центра города, тем дома становились богаче, а людей на улицах становилось всё меньше и меньше. Громадные двух- и трёхэтажные дома с каменными оградами.

Они сначала были по обе стороны, а потом переместились только на одну левую сторону. Потому что справа начиналось красивое маковое поле. Дальше красивое поле с разнотравьем. Я заметила и цветы, похожие на ромашку, и цветы, похожие на колокольчик.

Сорная трава тоже была похожа на нашу. Чем дальше я шла, тем пристальнее был оценивающий взгляд у людей за порогом. Они рассматривали мою одежду, смотрели на мою внешность, может, даже на жесты и поведение.

Что-то прикидывали, оценивали, а потом предлагали работу, которая совершенно мне не подходит. Два раза мне предложили чистить конюшни, а на третий сказали, что сейчас требуется только кочегар, и, если я согласна, я могу приступать хоть завтра.

Бог попаданок захотел познакомиться со мной слишком поздно. Буквально несколько недель назад мне исполнилось тридцать. Там, в другом мире, я получила педагогическое образование и работала в частной школе. Это было непросто, дети были разные, но я справлялась.

Каждый год это был как интересный квест – справлюсь я или нет с новой группой. Дети богатых родителей – это те еще пиявки, которые присосутся к тебе, выкачают за день всю энергию, повеселятся, побалуются, потом спокойно уйдут домой, а ты опустошенная и уставшая… А на часах еще и четырех нет. Маленькие изверги подкладывали мне кнопки на стул, писали на доске что-то не очень лицеприятное в мою сторону, но все знали, что ко мне отправляют детей на перевоспитание. И через год под моим большим влиянием дети были намного дружелюбнее и послушнее.

Обычно через полгода я получала большую обратную связь на новогодних праздниках, когда родители и дети оставались дома наедине и видели глобальные изменения. Ребенок не так сильно капризничал, не требовал своего, не бил ножкой и не просил купить ему самую дорогую игрушку. Тем более я прививала детям любовь к чтению.

Кто-то даже из девочек попросил купить ему пару настоящих бумажных книг, а не электронных. Родители однозначно были в шоке, поэтому написали мне. Я была нянькой. Я делала домашнюю работу вместе с детьми, читала им книги и кормила в местной столовой.

У нас была дополнительная услуга для родителей, которые очень много работают и все время заняты. Мы присматривали за их детьми почти до семи вечера. Выполняли с ними домашнюю работу, которую им дали учителя в школе, то есть мои коллеги. Я выбрала роль няньки, потому что документов заполнять было намного меньше, чем преподавателю.

Да и креатива, чем заняться до семи вечера с группой детей, у меня было больше. На моем рабочем столе постоянно были папки с детскими играми, с карточками, с головоломками. Мы распечатывали что-то на принтере, рисовали от руки, придумывали новые и новые игры вместе.

Когда дети видели хорошее отношение к себе, когда видели, что с ними хотят играть, что их идеи кому-то интересны, что их слышат и слушают, они превращались в абсолютно спокойных и покладистых зайчиков. С каждым годом работы в этом заведении я относилась к детям все спокойнее и спокойнее. Меня уже было не пронять криками и истериками. Я реагировала на них правильно, нежели, допустим, пять лет назад.

Мы даже устраивали вечера ничегонеделания. Ставили большой экран и смотрели мультики. Мультики были всякими разными. И поучительными, и не очень. Веселыми и грустными. У меня уже в коллекции скопилась своя большая подборка на эту тему. Наверное, качество, которое любили во мне дети, – это спокойствие и умение объяснить так, чтобы все действительно поняли.

Каждую задачу и пример по математике мы разбирали по несколько раз. Даже если ребенок не понял, я не сердилась и не злилась на него, отчего он набирался все больше уверенности в этом вопросе.

Это были своего рода брошенные дети, которым родители готовы были предоставить большие игры, деньги, оплату всех кружков, но внимания этим детям, конечно же, не хватало. Они были детдомовцами при живых родителях. Я бы назвала это так. Мне очень нравилась своя работа.

Она была полезной и нужной. Даже самый противный несносный ребенок через несколько месяцев работы со мной отмечал, что я хорошая. Дети очень хорошо в этом плане понимают, взрослых делят на добрых и злых, на хороших и на плохих.

Я в их представлении изначально была плохой, потому что заставляла их делать уроки, потому что им приходилось сидеть со мной до семи, а некоторым до восьми вечера, а потом потихоньку они привыкали к такому режиму, привыкали ко мне, к спокойствию, которое я излучала, какой-то внутренней мудрости, которой мне хватало, чтобы понять каждого из них.

Но случилось не очень хорошее происшествие. В какой-то день, когда я переходила дорогу, меня сбила машина. Я попала в больницу, мне сделали операцию, но она прошла неудачно. Я помню, что я только закрыла глаза, а открыла их уже в этом мире.

Я лежала в какой-то подворотне в центре города, около какого-то бара. Ориентироваться приходилось очень быстро. Не могу сказать, что адаптироваться к ситуации – это мое лучшее качество, но учитывая работу с детьми, я в нем сильно поднаторела.

Когда тебе молниеносно нужно отреагировать на то или иное событие, подстроиться, сказать правильную фразу, донести правильно и не испортить момент своей истерикой и своими эмоциями. Я работала почти месяц за еду и ночлег в местном баре. Обслуживала столик за столиком, разнося заказы. Контингент был не самый худший, в этом повезло, а ночевала я в подсобке на чем-то похожем на диван. Здесь это называлось тахтой. Для сотрудников было подобие душа. Если вас кто-то обольет или вы сами разобьете бутылку с алкоголем или тарелку с горячей похлебкой, то есть способ отмыть свою репутацию, пока вас подменяет другой официант. Такое происходило нечасто, потому что в заведение не пускали абы кого, но и официанты были не совсем удачливыми, поэтому периодически что-нибудь проливалось. Я сама несколько раз пролила тарелку с горячим супом, еще не привыкшая тащить ее на своем предплечье.

Если честно, с равновесием и координацией у меня были проблемы с самого детства, поэтому эта работа мне не особо подходила. Я могла разлить любую тарелку и разбить любую кружку даже на ровном месте.

После целого месяца работы здесь я обзавелась уже одеждой, выучила ближайшие окрестности и смотрела, куда можно устроиться дальше. Я спрашивала, есть ли у школы, учебные заведения или просто кому-то требуется нянька для большого количества детей. Здесь было очень много семей, в которых было и четверо, и пятеро детей.

Понятно, что никто не заплатил бы мне очень много за такую работу, но у меня бы был кров и вкусная еда, как минимум. Через год-другой, немного подкопив денег, я бы смогла уже жить отдельно от хозяев. У меня была довольно привлекательная внешность, но я не торопилась заводить отношения в этом мире.

Поэтому в очередные дни, когда меня донимал хозяин таверны, я решила, что нужно искать другие варианты заработка. И вот теперь я иду по дороге и захожу почти в каждый дом с вопросом, требуется ли им кто-то для работы. У меня нет предрассудков, что чистить навоз у лошади – это нехорошая работа. Просто физически, наверное, я бы не справилась. Так же, как и с работой кочегара. Почти дойдя до конца улицы, я уже совсем отчаялась. Работы для меня не было ни у кого. Последний дом был просто формальностью, там мне тоже откажут, я была уверена.

А еще я была уверена в том, что если я пойду по другой улице с такой же идеей, то получу такой же результат. В любом мире тяжело найти работу. Пришла я к выводу и постучалась в большие кованые ворота.

Напротив моего лица открылась форточка, от чего я немного испугалась даже. В нее показалось большое мужское лицо. Он меня вкратце рассматривал, а потом спросил:

– Кто вы, что вам нужно?

– Я ищу работу, – сказала я. – Может, вам требуется нянька для детей? У меня большой опыт. – сказала я.

Уже не особо надеясь и не веря в свои силы, я сказала это на автомате и думала, как разворачиваться и идти обратно, потому что путь прошел немаленький.

– Ждите здесь, – сказал мужчина, закрыл окошко и куда-то ушел.

Через пять минут мне открыли дверь, за ней стояла, по всей видимости, экономка, которая почему-то была в прекрасном настроении.

– Здравствуйте, милочка, – сказала она. – Вам правда нужна работа? И вы согласны работать с детьми?

– Конечно, – выпалила я. – Я могу делать с ними задания, учебные задания, и смотреть, чтобы они вели себя хорошо. Могу читать с ними книги, обучать их правилам этикета.

Меня быстро перебили и сказали:

– Проходите.

До этого меня не приглашали пройти во двор, поэтому я очень осторожно пошла за женщиной, оглядываясь по сторонам. Она вела меня по какой-то дорожке в большой дом метрах в тридцати.

Он был каменным, красиво обделанным со всех сторон. За ним явно следили и ухаживали. В этом доме было квадратов пятьсот, на самом деле не так уж и много. До этого буквально десять-пятнадцать домов назад я видела трехэтажную крепость, которая была не менее тысячи квадратных метров. Поэтому этот дом на этой улице был не самым большим, но, возможно, самым дорогим. Зайдя в большой холл, я удивилась от количества света. В этом мире с лампочками была проблема. Были магические светильники, канделябры, свечи, а здесь было светло. Не очень похоже на операционную, но все-таки света было достаточно.

– У нас недавно уволилась няня, а рабочее бюро до сих пор не прислало нам новую кандидатку. Да вы проходите, не стойте, – сказала женщина, зовя меня за собой. Она подошла к большому дивану и сказала:

– Присаживайтесь, – и села напротив на кресло.

– У хозяина двое детей, близнецам по десять лет. Няня должна жить здесь, и максимум в неделю у нее есть один выходной, потому что мальчики требуют присмотра каждый день.

Если вы любите отдыхать, эта работа вам не подойдет. Если вы плохо себя чувствуете, если вы болеете, то тоже эта работа не для вас. У вас есть справка, что вы здоровы? – Задумчиво спросила женщина и посмотрела на меня.

– Потому что к детям я не допущу человека, который чем-то болен.

– Такая справка есть, но ей почти месяц. Когда меня брали на предыдущую работу, работодатель мне сделал такую справку. Меня осматривал маг и сказал, что я здорова. Он дал свое заключение.

– Так вы где-то работаете?

– Я работаю в баре в центре города, но вы же сами понимаете, работа шумная, контингент не очень приятный, пьяные люди слишком много себе позволяют. А до этого я работала с детьми, пока меня не уволили.

– За что вас уволили? – Я пыталась быстро придумать причину, по которой я попала под увольнение. Потому что причина «другой мир» – это как-то слишком. Мне никто не поверит, я в этом даже не сомневалась.

– Хозяин, то есть отец, отец детей, он приставал ко мне, пока его жены не было дома.

Понимаете? – Я промямлила это и закусила губу.

Я очень часто обманывала детей, а обманывать взрослого еще проще. Дети сразу чувствуют фальшь. А вот взрослые привыкли, что их никто не обманет, потому что они же самые умные.