– Простите, но вы не представились?
– Это референт главы Комитета, – на ходу сочиняет Крис. – По поводу гранта.
Слышно, как трубка переходит из рук в руки.
– Слушаю внимательно, – говорит Фил.
И вот тут Крис охватывает паника – от собственной смелости. Хз, что дальше говорить. И что делать, когда он узнает ее голос и взбесится.
Логично предположить, что через полчаса ее красивая фамилия тоже пропадет из списка.
Если сейчас отключиться, никто ничего не узнает. У них там городской телефон, вряд ли на нем отображаются входящие вызовы.
В отчаянии она скрипит зубами. Возможно, это тоже слышно. Ну же, Крис! Смелее. Если ты этого не сделаешь, твое сердце разобьется на части. И ты останешься без сердца. Ничего, это даже не больно. Взрослые живут так годами.
Крис решается.
– Здравствуйте, Филипп Филиппович, – говорит она. – Это Кристина Кляйн.
– Здравствуйте. Так по какому вы вопросу?
Он все понял, конечно. И он все помнит. Только не хочет показывать. Вокруг слишком много чужих ушей.
– Я что хочу сказать, – говорит Крис. – Там в списке зачисленных нет Маши Талашевой. Мы прошли прослушивание вместе. Если ее не будет…
Ее голос внезапно садится.
– Тогда и меня можете вычеркнуть. Я не буду играть ваши «Валенки».
– Хм, – Филипп Филлипович как будто размышляет вслух. – Это интересное предложение. Вы уверены?
– Более чем.
– Мы примем меры, – говорит Филипп Филиппович еще более деловым тоном. – Думаю, речь идет о технической проблеме. Ваш вопрос будет решен.
– С-спасибо, – говорит Крис.
А Фил продолжает уже тише:
– Что касается прослушивания… Вы его только сейчас прошли.
010. Что-то может случиться
Они встречаются в «Диво-Острове» на Крестовском. Это парк развлечений. Где же еще праздновать зачисление в институт?
Там можно оставить кучу последних денег. Сорвать голос на американских горках. Полетать на ракете с визжащими пассажирами. Посидеть в кафе, кое-как уворачиваясь от бегающих между столами детей.
Маша побаивается детишек. А Крис их любит. И брата любит воспитывать.
И вот теперь они вдвоем с Машей плывут по воздуху в стеклянной кабинке, подвешенной к громадному колесу обозрения. Оттуда видно чуть ли не половину города, от небоскреба в Лахте до скромной старенькой телебашни. Чайки летают над заливом, и ангел по прозвищу Петрик машет крыльями где-то там, над Невой, на своем золотом шпиле, и все замирает, все смолкает вокруг, и уши у девчонок как будто закладывает от восторга.
– Теперь все будет хорошо, – уверяет Крис. – Мы соберем группу. Точка для репетиций уже есть, прямо в институте. Там у них микрофоны хорошие, я видела. Наверно, Бессонов сам выбирал. И микшерный пульт с обработками. Дома такое не поставишь, никаких денег не хватит.
Маша кивает. Она во все глаза смотрит вокруг. Она ведь совсем недавно в этом городе. Ей все интересно.
– Запишем на халяву несколько песен, выложим на все платформы, – это Крис развивает мысль. – Что-то да и зайдет.
– Реклама нужна, – рассеянно говорит Маша.
– Твой голос – это и есть реклама. Стоит кому-то услышать, и все, он подписчик.
– Да ладно тебе.
– Забьемся на сто рублей?
Она включает четырехканальный рекордер в телефоне. Теперь можно писать голос поверх минусовки. Как караоке, только интереснее.
Текст лежит в кармане у Крис. Она его распечатала заранее крупными буквами: в телефон-то уже не посмотришь.
Песня довольно простая. Это лирическая баллада под гитару и еле слышную петлю из fruity loops. Пару раз послушать – и можно петь.
