А он меня уел. Один-один. Впрочем, я знаю, что мы ещё обязательно поборемся. Вот только непонятно, кто будет победителем в этой схватке.
8. Глава 8. Страшное предсказание
Я решаю отвезти её домой сам. Нет, это не ревность, просто я должен убедиться, что она доберётся туда в целостности и сохранности. В конце концов, мы с этой девочкой практически подписали договор. Она будет вынашивать моего ребёнка, и я не могу позволить, чтобы с ней, не дай бог, что приключилось.
— Тебе не нужно заехать в магазин за продуктами?
— Нужно! — широко распахивает глаза она. — А вы отвезёте и дождётесь, пока я всё куплю, или снова уедете?
— Я постараюсь дождаться, но ничего не могу обещать, потому что… Дела не ждут.
— Тогда мне лучше в магазинчик возле дома забежать… — забавно поджимает она губы.
Я мысленно закатываю глаза. Какая же она всё-таки заноза в моей заднице. Думаю, не предвидится ли что-то срочное. Вроде бы нет.
— Если меня вызовут по делам, я попрошу Владимира приехать за тобой.
На улице стало теплее, но я снова вспоминаю про пиджак, в котором она пришла. Следует премировать водителя о заботе, проявленной к матери моего будущего ребёнка.
— Ладно. Я быстро.
Останавливаюсь на парковке поближе к выходу. Она выходит и спешит в торговый центр, а я откидываюсь на сиденье и думаю. Мыслей очень много и сложно выделить одно направление их течения. София делает мой день, поднимая настроение своим сопротивлением. И мне даже начинает казаться, что я уже нашёл няню для ребёнка. В голове проскакивает шальная мысль о том, что мы могли бы заключить договор, на основе которого София будет считаться моей негласной женой со всеми вытекающими, но потом я думаю о том, что не собираюсь сближаться с ней, а она здоровая и красивая девушка. И у неё с водителем так искрило… От моего взгляда не ускользнуло это. Запрещаю себе думать, что она останется. Нельзя позволять ребёнку привыкать к маме, пусть он будет называть её няней, которая исчезнет однажды из нашей жизни. Женщины чертовски непостоянные, поэтому я уверен, что однажды её не станет, упорхнёт с каким-нибудь Владимиром, а потом Николаем, Олегом, Дмитрием…
Я успеваю выкурить сигару. Смотрю перед собой. Уже минут двадцать прошло. А я всё маюсь со своими размышлениями. Когда звонит заместитель, я понимаю, что ничего хорошего ждать не следует.
— Лёша, тут облава. Библиотеку кто-то поджёг. Они хотят подать на тебя в суд, считают, что это ты. Тебе лучше приехать. Тут пресса. Куча журналюг!
— Да твою ж мать! — ругаюсь я так громко, что у собеседника, наверное, в ушах всё глохнет. — Делайте, что хотите, чтобы затушить пожар. Я скоро буду.
Смотрю перед собой и понимаю, что она меня не простит. Мне её прощение и не нужно, но как-то это совсем неправильно, вот так бросать второй раз.
Пока я звоню водителю, чтобы узнать как скоро он сможет подъехать, замечаю, что София вышла из магазина, и до неё довязалась какая-то цыганка. Не понимаю, о чём они говорят, но мне не нравится это. Выхожу из машины и слышу голос Сони, скорее даже крик:
— Не смейте так говорить! Не смейте!
Я решаю вмешаться. Подхожу к ним и беру из рук Софии пакеты.
— Ты умрёшь! Умрёшь! Как подзаборная псина сдохнешь, Шрам! — недобро улыбается цыганка.
Откуда догадалась, кто я такой, и спрашивать не надо. Просто увидела шрамы на лице. Я беру Софию за плечи свободной рукой и веду её к машине. Она плачет. Плечи содрогаются. А я не знаю, как её успокоить, потому что я не умею этого делать. Не умею находить подход к женщинам.
