Пока раздеваюсь, телефон вибрирует, оповещая о новом сообщении. Как-то волнительно оттого, что он отвечает за рулём.
Большой Босс: «Никому не открывай дверь! Как только освобожусь, приеду к тебе».
Сразу же набираю ответ.
Я: «Не стоит переписываться за рулём».
Большой Босс: «Я сам решу что и как мне делать, но спасибо за заботу».
Я хмыкаю и убираю телефон. И как ему удаётся настолько быстро печатать текст? В висках начинает стучать, и я хочу надеяться, что ошиблась, что Алексей написал совсем не то, но перечитываю его предыдущее сообщение: «… приеду к тебе».
Серьёзно? Зачем?
Сердце начинает биться в груди с такой силой, что я и не знаю, как унять его. Валерьянка тут явно не поможет. Самое обидное, что я даже понятия не имею, как долго будут длиться его дела. Смотрю по сторонам и бросаюсь наводить порядки. Не знаю, сколько времени проходит, когда, наконец, более-менее убираю всё и заканчиваю с мытьём полов. Было бы неплохо и самой искупаться, но у нас снова отключили горячую воду, а ждать пока нагреется кастрюлька слишком долго.
Переодевшись в чистое домашнее платье и распустив свои дико непослушные волнистые волосы, я всё же вспоминаю о пакете с покупками и решаюсь разобрать его. Ещё этого бы мне не хватало… В голове опять возникает облик цыганки, её недобрая ухмылка, проглядывающие сгнившие зубы, и зловонный запах изо рта. Её голос разливается в голове, заставляя внутреннюю дрожь усилиться:
— Не дашь золота… Всё равно правду скажу. Сдохнет твоё дитятко ещё в утробе! В зародыше сгниёт, на корню! Ты не сможешь родить нормального ребёнка, потому что сама испорченная.
Я ставлю бутылку с сиропом на стол и присаживаюсь на стоящий рядом стул. Грусть накатывает волнами, пульсирует по венам. Воздуха становится катастрофически мало, поэтому я снова встаю на ноги и открываю форточку. На кухне окна деревянные. Порой я даже боюсь, что стёкла могут вывалиться, а рамы развалиться от старости. Смотрю в окно и обхватываю себя руками. Тело бьёт дрожью.
Слышу вибрацию телефона и перевожу на неё внимание. Плохие мысли стали потихонечку отступать, а сейчас снова нахлынули с ещё большей силой. Вспомнилась паника, которую каждый раз вызывал сигнал телефона, потому что это ОНИ могли позвонить… Коллекторы.
Приближаюсь к столу и читаю входящее сообщение.
Большой Босс: «Кактус, пришли результаты твоих анализов. Доктор говорит, что сейчас самое время произвести наиболее простой и безопасный для тебя метод оплодотворения».
Сердце замирает и начинает работать медленнее. Я присаживаюсь на стул и думаю. Как же это сложно. Чертовски сложно взять и принять окончательное и бесповоротное решение.
Врач задавал мне уйму вопросов: не принимала ли я когда-либо наркотики, как давно употребляла спиртное или антибиотики… Теперь я понимаю, что он выбирал время, которое лучше всего подойдёт для оплодотворения…
И выбрал.
Сегодня.
Мы с Алексеем даже договор не подписали… Снова и снова перечитываю сообщение Алексея, и только чёрт знает, с какого раза обращаю внимание на слово «кактус» в самом начале. При чём тут, вообще, кактус?
В двери звонят. Я приближаюсь и смотрю в глазок. Это Алексей. Глядит прямо мне в глаза, хоть он их и не видит. Открываю и отхожу, пропуская его вперёд.
— У нас есть час времени, если ты готова…
— А если нет? — переспрашиваю я, скрипя зубами.
Мне страшно. Неужели он не видит этого? Я рыдать готова, разорваться оттого, что только теперь понимаю, на какой шаг отважилась. И ещё не до конца, наверное, понимаю. Любая нормальная бы на моём месте сбежала и отказалась от такого… Страшно представить, как я буду воспринимать всё, когда уже начну вынашивать малыша.
