– Мужчина в белой форме руководит армией… везде кровь… все мертвы… и магия… наша магия… её нет. А потом… катастрофа… магический взрыв…
На лице Алексея застыла непроницаемая маска.
– Об этом никому ни слова, – сказал он после долгого молчания. – Поклянитесь!
Анна кивнула и прошептала, задыхаясь от пережитых эмоций.
– И вы, прошу вас, сохраните в тайне, что я получила дар…
Алексей отпустил её.
– Вы знаете правила. Взаимная магическая клятва того стоит?
Глаза Анны широко распахнулись. Она и не подумала о такой клятве, но сейчас это был действительно хороший ход: Алексей её не знает, она его тоже – магическая клятва даст уверенность им обоим. Анна подняла правую руку, сложила пальцы конусом и шепнула.
– Клянусь, что не выдам тайну Алексея Романова, – она сморгнула последние слёзы и почувствовала неожиданную сухость в глазах.
– Клянусь, что не выдам тайну Анны Архангельской, – прозвучало в ответ.
Над их руками взвился чёрно-золотой дымок, взлетел вверх и свернулся сначала в букву «А», затем в букву «Р» и растворился, будто его и не было. Символ нерушимой печати индивидуальный для каждого рода, символ клятвы, накладывающий на создавшего обязательства вечно соблюдать обговорённые условия. От применения магии Анна почувствовала слабость, и Алексей прижал её к себе, чтобы она не упала.
– Хорошо, Анна, – успокаивающе прошептал Алексей, – всё будет хорошо.
Через час Анна и Алексей уже стояли в разных концах бального зала, на их лицах не было ни тени воспоминаний о произошедших событиях, будто в комнате с кристаллами и вовсе ничего особенного не случилось. Но Анна боялась. Весь путь в бальный зал она беспокоилась, что всплеск её силы могли заметить, что страх матери воплотился в реальность, и о даре стало известно, но ничего не произошло, все поздравили их и даже если что-то знали, ничем не выдали этого. Анна всерьёз предполагала, что Алексей лично приложил руку к сохранности их тайны, однако расспросить его не было никакой возможности – оставив её у дверей, он сразу отправился к отцу и с тех пор от него не отходил. Да и Анну увлекли дела светские. Родители представили её всем, кто умудрился не опоздать на бал, и оставили в окружении наследниц, которые вышли в свет чуть раньше. Элиз Карамзина как раз рассказала что-то до ужаса смешное, заставив рассмеяться не только молодых девушек, но и вполне взрослых наблюдавших за ними женщин, когда Анна почувствовала на себе чей-то взгляд и обернулась.
Сначала свет люстр на миг ослепил её, а затем она увидела, как через зал от группы мужчин к ней идёт статный молодой офицер: светлые волосы, прямой тёмный взор, пронзающий, казалось, насквозь, белая с золотом форма. Против Алексея, к которому Анна на миг почувствовала симпатию, этот был старше, не так красив, но всё же чудилось в нём сила и стойкость, и внутренний стержень, который невозможно было ни пошатнуть, ни сломить, и особое обаяние, которое обращало к нему взоры всех женщин в зале. Улыбка сошла с губ Анны скорее, чем появилась, стало нечем дышать. Мужчина подошёл прямо к ней, коротко поклонился, стукнул каблуками высоких сапог и представился.
– Андрей Вознесенский, добрый вечер.
Их взгляды пересеклись. За спиной Анны послышались шепотки и смешки наследниц, но ей было не до них. Если бы она только могла знать, что те рассказы о встречах наречённых правда, она бы подготовилась, она бы… Магия волной поднималась в ней и, казалось, что вот-вот наступит переизбыток, но дело было не в нём, а в человеке, который стоял напротив, который наверняка чувствовал то же самое. Анна глубоко вздохнула, прикрыла глаза и открыла их снова, чтобы в следующее мгновение подать руку для поцелуя и произнести:
