– Анна Архангельская. Приятно познакомиться.
– Мне тоже приятно, – улыбнулся он, задерживая прикосновение губ к её руке непозволительно долго, а затем добавил. – Очень. Очарован и впечатлён. Я многое о вас слышал, но и представить себе не мог… – он вдруг осёкся и взволнованно сглотнул. Слова не шли, но ему пришлось всё же найти их, – не мог представить, что вы столь обворожительны.
Анна улыбалась ему, из-за стука собственного сердца не слыша ничего вокруг, не видя ничего, кроме его глаз, и не замечая, что он до сих пор не отпустил её руку.
– Потанцуете со мной? – словно во сне услышала она его голос, а затем свой собственный, не отдавая себе отчёта в том, как и что говорит.
– Конечно… С удовольствием.
***
Шестой танец подряд они не отрывались друг от друга, говорили в перерывах без умолку, смеялись, и казалось, в целом мире не существует более близких и похожих друг на друга людей, чем они – Анна и Андрей.
– Давайте сбежим, – вдруг предложил Андрей, завершая очередной тур вальса, – вы были на церемонии и не видели ещё здешние сады, а они, уверяю вас, невероятны, особенно при свете луны.
Анна остановилась и, прежде чем ответить, позволила себе отдышаться. Свет бального зала бил в глаза, сиял искорками на позолоте формы Андрея и в его волосах, отражаясь в глазах Анны первозданным восторгом.
– Да, – прерывисто произнесла она, – как раз… хотела… немного подышать… Я вообще-то думала выйти на балкон, но сад – это даже лучше.
Андрей подал ей руку, она положила свою на сгиб его локтя и последовала за ним в вестибюль, где позволила ему накинуть себе на плечи меховую пелерину и увлечь в осенний, пропахший кострами и прелыми листьями сад.
Кто сказал, что весна прекраснее других времён года, тот не видел и никогда не знал настоящей осени. Природа цветёт пёстрыми багряными красками, живёт и дышит теплом, уютом и покоем, укутывается в сизый туман, как покрывало, словно женщина, которая готовится ко сну, переодевается, снимает всё лишнее, чтобы лечь вскоре под мягкое белое покрывало на пушистую перину и сладко заснуть до утра. Даже поздним вечером эта красота бросалась в глаза и заставляла сердце замирать от трепетно-щемящего предчувствия покоя.
– О чём вы думаете, Анна? – спросил Андрей, когда они отошли от дворца и свернули на пустую аллею, усыпанную листьями. – На балу вы были разговорчивы и веселы, а сейчас загрустили. Вам со мной скучно?
– Нет-нет, – Анна бросила на него взгляд и тут же отвернулась, пряча смущённую улыбку. – Мне хорошо. Знаете, Андрей, красота сада располагает к молчанию, а мне с вами в равной степени приятно и говорить, и молчать.
– Не могу не сказать, что это взаимно, – он накрыл её ладонь своей свободной и едва заметно погладил большим пальцем кожу, будто желал успокоить или подтвердить свои слова, а может, передать, что чувствует многим больше, чем говорит. – Вы же знаете, что нас ждёт, Анна? – вдруг сказал он. – Родители сообщили вам?
Анна почувствовала, как вспыхнули щёки.
– Да, конечно. Вы мой будущий супруг. Моя магия признала это, она будто ожила.
– Да и моя тоже… Я очень рад, что это именно вы, – он улыбнулся и сменил тему. – Я слышал, по дороге в Белый Город вы попали в неприятность?
– Да… – Анна остановилась и взглянула на него, когда он обернулся, – у нас что-то случилось с экипажем, кажется, слетела ось. Отец сказал.
– Так вас берегут от волнений? – Андрей горько усмехнулся.
