Возможно ли то, что сказала ей женщина? Неужели она действительно в состоянии освободиться от капризов волшебных сил, окружавших ее со всех сторон? Неужели может сама управлять ими, расстаться с сомнениями и, наконец, собственными руками сотворить свою судьбу, без вмешательства не заслуживающих доверия созданий?
– Почему вы мне ничего этого не говорили? – спросила она, обращаясь к Верам.
Но их шепот стих.
– Ладно, – пробормотала она. – Посмотрим, правду ли она сказала.
И Энни увидела сон. Когда она проснулась и слезы текли по ее лицу, она уже знала, что нужно сделать.
Она решительно поднялась, готовая действовать.
Когда Нейл МекВрен увидел ханзейское знамя с драконом, сердце отчаянно забилось у него в груди, а рука задрожала, таким сильным было желание убивать. Боль пронзила его бок, и он тихонько охнул.
– Успокойтесь, сэр Нейл, – сказала Мюриель Отважная.
Он попытался ей улыбнуться. В ярком солнечном свете было заметно, что она уже немолода: морщинки в уголках глаз и губ, несколько серебряных прядей в черных волосах. Однако он еще никогда не видел ее такой ослепительно красивой, в изумрудно-зеленом сафнианском костюме для верховой езды и вышитых черных ботинках со шнуровкой. Простой золотой обруч на голове свидетельствовал о ее высоком положении.
– Сэр Нейл? – повторила она.
– Ваше величество, – ответил он.
– Мы прибыли сюда не за тем, чтобы сражаться, так что уберите руку от меча. – Она слегка нахмурилась. – Возможно, вам вообще здесь не следовало бы находиться.
– Я совершенно здоров, ваше величество.
– Ничего подобного, – возразила она. – Ваши раны еще беспокоят вас.
– Он МекВрен, – вмешался сэр Файл де Лири. – Как его отец и все прочие предки. Упрямые, точно корабельный таран.
– Я знаю, что не могу сражаться, – сказал Нейл. – Понимаю, что у меня сразу же разойдутся все швы. Но глаза у меня остались прежние. Я в состоянии вовремя увидеть кинжал.
– Если ты просто увидишь кинжал, твои швы тоже разойдутся, – проворчал Файл.
Нейл пожал плечами, но даже это простое движение приносило ему боль.
– Вы здесь не для того, чтобы встать между мной и кинжалом, сэр Нейл, – сказала Мюриель.
«В таком случае что я тут делаю»? – безмолвно спросил он. Но он чувствовал, как отяжелели его руки и ноги, и все понимал. Как и врачи, которые его лечили, королева-мать считала, что он больше никогда не сможет владеть мечом. Судя по всему, она пыталась научить ему другому ремеслу. И теперь, когда королевство готовилось к войне, сэр Нейл обнаружил, что рассматривает лица врагов и пытается их сосчитать.
Он насчитал полный ханзейский вайрду, около сотни человек, стоящих на поле между ними и белыми стенами Копенвиса, но это наверняка была всего лишь часть их армии. Враг занял Копенвис, и, хотя Нейл их не видел, он знал, что солидная часть ханзейского флота бросила якоря не только в гавани, но и по всему побережью. Возможно шесть тысяч. Десять? Двадцать? Отсюда невозможно определить.
Их отряд насчитывал всего двадцать человек, а не двадцать тысяч. Для спокойствия они оставили у себя за спиной около двух тысяч воинов, но они находились на расстоянии больше лиги от них. Королева не хотела провоцировать ханзейцев на нападение. По крайней мере пока.
Поэтому северяне мрачно взирали на их флаг парламентеров, а они сами просто ждали. Нейл слушал, как они что-то бормочут на своем странном языке, и вспоминал темные ночи своего детства, когда они осторожно подбирались к позициям ханзейцев, прислушиваясь к их тихим разговорам.
