Она работает здесь? Я не мог оправиться от шока.
– Пойдем, – тихо произнесла она.
Я понял, что бежать от нее нет смысла, уж она меня точно догонит.
Я тихо вылез, и мы молча вышли за дверь. Очередная галлюцинация? Значит микстура была и в супе? Мила взяла меня под руку и повела за собой в конец темного коридора. Наверное, я начал сопротивляться, потому что она шепнула в самое ухо: «Там Шон».
До меня начало доходить. Точно! Этот испепеляющий взгляд на прогулке. Как я ее не узнал! Она поможет мне?
Мы дошли до конца коридора в полной темноте. В конце у выхода было немного светлее от окна под самым потолком, на нем я тоже заметил решетку.
– Как мы выйдем? – спросил я шепотом, голос дрожал.
Мила вдруг аккуратно достала из кармана связку ключей и перебрала их на ладони, стараясь не греметь ими, нашла нужный ключ, вставила в замочную скважину и толкнула дверь. Оставалось пройти по короткой лесенке наверх.
Мы оказались на заднем дворе больницы, здесь тоже были ворота в заборе, у которых стоял охранник. Мила быстро повела меня к нему за руку. Я почти не дышал, тапки противно шаркали по асфальту. Охранник увидел нас и преградил дорогу:
– А этого куда? Сама выходи, а больной пусть остается.
Мила вдруг вынула из кармана перцовый баллончик и прыснула почти в самое лицо охраннику. Он взвыл, держась за глаза и, нащупывая рацию на жилете. Сам не знаю, откуда у меня взялась сила. Наверное на чистом адреналине, я связал ему руки за спиной поясом от халата. Мила отстегнула ключи от ремня охранника, хотя он пытался пнуть ее ногой, и открыла ворота. Кто-то уже выбегал из здания, но мы бросились со всех ног. Я знал, что Мила – бегунья, но такой скорости никогда не видел. Я сильно отстал, затем скинул тапки и в одних носках помчался за ней.
Могут ли в нас стрелять? Я боялся обернуться, не успеть за Милой. Послышался шум колес сзади нас, я шумно дышал ртом, меня уже почти тошнило от бега, но я старался следить за спиной Милы в белом халате.
Машина обогнала нас и встала у обочины, за ней подъехала вторая. Мила резко остановилась у второй, двери уже были открыты. Она запрыгнула в салон, кто-то затащил меня следом. От резкой остановки у меня потемнело в глазах, но я начал со всей силы вдыхать носом и выдыхать ртом, вскоре пришел в себя.
Я огляделся. Мою руку сжимал Шон. Его лицо было сильно напуганным с какой-то даже диковатой улыбкой. За рулем сидел парень, похожий на Милу, я понял, что это ее брат, с которым она сравнивала меня в автобусе. Мы летели с какой-то космической скоростью, и я не мог найти слов.
– Ты, кажется, даже похудел, – сказал, наконец, Шон, – Ты голодал там?
Я покачал головой, хотел спросить, как они узнали, где я, как Ханна, но только бесшумно разревелся.
Меня привезли в загородный дом с высокими каменными воротами. От одного вида ворот мне уже становилось не по себе. Но во дворе дома уже не было ни одного напоминания о больнице – росли ухоженные кустики, стояли деревянные беседки. Мила провела меня в дом. Ее брат Стэп выдал мне из своего гардероба футболку и штаны, у него была фигура значительно спортивней моей, поэтому одежда села в обтяжку, но после халата в клинике о лучшем я и мечтать не мог.
– Как ты? – появилась передо мной Мила. – Вызвать тебе нашего семейного врача?
– Нет-нет-нет, – затараторил я, – Умоляю, врачей не надо.
Подошел Шон, и сел со мной.
– Как Ханна? – спросил я его.
