– Не доказано! И в любом случае я... я
в первую очередь эйра! Аршадан! То есть... Маккин? – спорила Хелен, пока
еще ничего не понимая, но непроизвольно глянув на охранника из дома
артефактора. – Да?
Они же не позволят чертовым
дознавателям пытать ее? Хотя отец этой Маккин сам сдал ее Управлению. И как
только слёту разглядел в ней чужую душу?
Хелен пыталась осознать, что
произошло. Неужели она действительно сейчас находится в чужом теле? Как-то уж
слишком реальны ее ощущения – холод, голод, головная боль. Опять переселение?!
Какого черта?!
Откинулась на тощую подушку, натянула
тонкое колючее одеяло на грудь повыше, уставилась в серый каменный потолок и
задумалась.
Что произошло? Она на самом деле
теперь в новом теле? Почему? Это то, что обещал... то есть чем грозил ей ракас?
Вот так он решил не дать ей мешать им? А она даже не знает, чем конкретно им,
ракасам, мешала. Хоть бы не так обидно было.
Или это очередная выходка охранных
духов этого мира? Тогда их логику она совсем не понимает, впрочем, как и логику
голинов, проводников их мыслей, с грыном она так и не говорила толком.
– Эй, ты! – грубо окликнул ее
дознаватель, не давая предаться жалости к себе. – Согласно с нами сотрудничать
по-хорошему? Или нам сразу готовить инструменты для пыток? Ахрим у нас мастер
по добыванию признаний. Да, Ахрим?
Остроносый дознаватель полуобернулся
на тех двоих, что остались возиться у стола.
Хелен с трудом поднялась и села на
жесткой лежанке, прикрываясь спереди одеялом. Босые ноги не коснулись пола, но
снизу ощутимо несло холодом, поэтому ноги тоже подняла на постель, следя, чтобы
лишнего при этом не показалось из-под шерстяной ткани.
– Почему вы решили, что я не Элиана
Маккин? – уточнила она у настороженно наблюдающих за ней мужчин.
Если это опять
"попаданство", то очень неудачное на этот раз. Надо же было попасться
так сразу!
– Тогда скажи, как звали твоего
любимого пса в детстве, эйра Элиана? – сразу же с издевкой поинтересовался
дознаватель.
– М-м, – девушка покопалась в памяти,
но от нового тела никаких подсказок не было.
Ничегошеньки.
Только ее личные воспоминания и
отдаленным эхом что-то о Бальмануг. О некоей эйре Маккин, или Аршадан, пусто.
Даже странно. Или еще не успела
информация подгрузиться?
– Я не помню. Может, из-за болезни моя
память пострадала? – Один раз удалось болезнью оправдать провалы в памяти.
Дознаватель глянул на охранника, а тот
ответил:
– У эйры Аршадан в детстве не было
никаких псов или других животных.
– Вот, всего лишь потеря памяти на
фоне тяжелого заболевания. Поправлюсь и, может, наладится? Лучше бы целителя ко
мне пригласили, а не... – покосилась на тех двух мужчин в стороне.
– Эйра Аршадан никогда так не
говорила, – опять охранник влез, уже сам, без вопрошающих взглядов дознавателя.
Теперь понятно, почему его безопасники
пустили в свои подвалы – наблюдать за ней. И сверять с исходными данными по бывшей
личности тела.
– В тюрьме я тоже раньше никогда не
была, – вяло огрызнулась Хелен. Даже такой непродолжительный разговор ее
утомил. – Но... Позовите лучше старшего дознавателя Лернавая, пусть он
разбирается.
Правда, она еще не придумала, как
будет с женихом... бывшим уже, видимо, объясняться. Но он хотя бы ей никогда
пытками не грозил, а те мужики у стола действительно что-то странное уже
перебирают в руках.
– Странная у тебя потеря памяти. То
есть что-то ты помнишь? Тогда начинай рассказывать, что вы задумали. Быстрее
начнешь, больше ногтей на пальцах останется, – опять повысил голос остроносый
дознаватель.
