Помощник шерифа Баннер Томпкинс барабанит пальцами по рулю ратрака, ждет, и вот из бурана появляется старик: очертания размыты, будто растеклась по краям картина маслом.
Баннер замедляет барабанную дробь до шестидесяти ударов в минуту и наклоняется вперед.
Стеклоочиститель у ратрака один, но массивный. Чтобы ездить по городским улицам, его хватает, однако с таким ураганным ветром… снежная крупа так и норовит замерзнуть на лобовом стекле. Рукавом куртки Баннер вытирает запотевшее стекло изнутри – с нулевым результатом.
Ходунки шаг за шагом переставляются, и картина маслом становится резче. Оказывается, Харди идет не на шести ногах, а… на восьми? Две – его, еще четыре – алюминиевые ножки ходунков с теннисными мячиками в основании…
Он не один? Это еще что такое, старик? Нашел себе попутчиков на крыше мира?
Баннер проверяет тугую застежку на портупее, потому что нервы у него на пределе: Рекс Аллен укатил на принадлежащем округу «бронко» охотиться на беглеца и подтянул с собой Фрэнси, другую свою помощницу, – значит, на хозяйстве остался он, Баннер. Конечно, он всего лишь проходит испытательный срок, и в апреле его контракт либо продлят, либо нет – как себя проявит. Она пока на полпути к должности помощника шерифа, и обычно Рекс Аллен либо Фрэнси наблюдают из машины, как он одергивает туристов или вешает штрафные квитанции на лобовые стекла машин из других штатов, припаркованных слишком близко к озеру.
Впрочем, сейчас, когда выпал снег, их не так много.
И все-таки… В доме, где когда-то жили его родители, у Баннера двухлетняя дочка, и он ее не видел уже почти полтора дня. Так надолго он с ней еще не разлучался. Какие обязанности у представителя власти в городке на три тысячи жителей? Снимать кошек с деревьев, ловить улетевших воздушных змеев и поспевать домой к ужину.
Но не сегодня.
Если по закону, забирать ратрак из окружного гаража он не имеет права. А если еще точнее, это вообще ратрак Лонни, а не местных властей. В октябре на инструктаже Рекс Аллен объяснил: Пруфрок арендует эту машину у Лонни за умеренную плату.
– А за техобслуживание мы ему тоже платим? – спросил тогда Баннер, изучая дальние стены похожего на пещеру гаража.
За все годы взросления, от начальной школы до «Хендерсон Хай», он здесь никогда не был. Почему их сюда не привели в четвертом классе? На дамбу водили, в библиотеку и на почту тоже.
– Не твоего ума дело, – ответил тогда Аллен Баннеру на вопрос о том, сколько берет Лонни за замену масла в своей машине. И Баннер только кивнул, изображая из себя послушного солдата. Который ничего не видит, ничего не слышит и, самое главное, ничего не говорит.
До сегодняшнего дня, чтобы забрать Харди с его поста на дамбе, кто-то всегда делал крюк через ручей. Этот «кто-то» всегда был младший по должности, потому что поездка еще та, и вместе с распоряжением выдавались ключи от «бронко», внутренности которого Баннер хорошо знал: в старые времена, когда он был еще несмышленыш, Харди пару раз подвозил его к родительскому дому.
Но пока ничего дурного за ним не числится, ничего такого, что помешает ему стать полноценным полицейским.
Последние пару недель приказ ехать на дамбу всегда поступал за двадцать минут до выезда, чтобы Баннер мог надеть на колеса цепи. Не из-за ручья, он замерз еще месяц назад, – к дамбе Глен вело несколько крутых поворотов.
Вдоль дороги как минимум три проржавевших остова: грузовики не смогли преодолеть подъем. Один – с крыльями, как у «Форда-А», без резины на раздолбанных деревянных колесах; другой – не столь уж старый фургон «Додж Пауэр», который должен был бы добраться наверх, но, как сказали Баннеру, «водитель не справился»; а третий – разбитый «гран при», который, по словам Рекса Аллена, сюда притащили на цепи. Видимо, пара местных придурков задумала дотащить тачку до дамбы, скинуть оттуда вниз, посмотреть, как красиво она летит, может, показать ей вслед средний палец.
