Будучи двадцатисемилетней и не готовой к материнству, я как-то гуляла в Парке Горького после рабочей встречи. Стоял теплый май. Я села на веранде кафе, расположенного рядом с Музеем современного искусства, заказала лосось, салат, стакан воды – и, поедая свой обед, смотрела по сторонам. Рядом сидели две девушки, на вид чуть старше тридцати, стильные красивые москвички в кафе в центре города: то, что легко представит себе любой житель столицы.
«Делали пересадку, снова не прижились», – грустно и тихо сказала одна. Не сразу, но подслушав разговор еще немного, я поняла, что речь шла об экстракорпоральном оплодотворении. Об ЭКО мы обязательно поговорим в следующих главах, а пока – о мыслях, которые пришли мне в голову после подслушанного разговора. Во-первых, я испытала страх. Что, если мы с мужем тоже окажемся бесплодными? Неужели и мне придется делать ЭКО? Мысль пугала. Как пугало и то, что чем дольше мы ждем, тем менее здоровыми становимся. Да, двадцать семь и тридцать один – далеко не старость, но если я не захочу детей еще десять лет? Или пятнадцать? Это же может стать проблемой? Во-вторых, мне стало жаль девушку. Она говорила обо всем грустным голосом, с нотками раздражения и усталости, очевидно, от всего, через что она прошла. Подруга, сидящая напротив, поддерживала ее как могла: «Сонь, мне так жаль. Ваш ребенок обязательно к вам придет. В нужное время. Значит, пока оно не наступило».
Тем же вечером я встретилась с мужем, мы гуляли по Нескучному саду, держались за руки, обнимались. Мимо прошла пара с французским бульдогом, и мы с супругом одновременно погрустнели. У нас четыре года жил французский бульдог Диаз (Дизька), которого мы очень любили и который умер от опухоли мозга. Так как настроение сменилось на грустное, я рассказала мужу о разговоре про ЭКО, который подслушала в кафе за обедом.
– Знаешь, я тоже так думаю, – начал супруг. – Всему свое время. Если задуматься, Дизька появился у нас неожиданно, но тогда, когда должен был прийти к нам. И ушел, видимо, тоже, когда пришло время. Я думаю, что все случается вовремя, даже когда нам кажется, что мы устали ждать.
Слова мужа стали жирным кремом, который наносишь на сухую потрескавшуюся кожу. Пересохшей кожей в данном случае были все мои страхи, тревоги, сомнения касательно того, что я все еще не беременна и, кажется, не хочу этого. «Жирный крем» – новый взгляд на «проблему», не через призму того, что я женщина и кому-то что-то должна, а в контексте доверия жизни, которая иной раз лучше знает, что нам нужно.
Я думаю, что все случается вовремя, даже когда нам кажется, что мы устали ждать.
Не только беременность, но и все остальное происходит тогда, когда ты к этому готов. По какой-то причине я встретила будущего мужа в девятнадцать лет у себя дома (у меня останавливался друг детства, который пригласил его в гости). Не в двадцать, не на улице, не при каких-то иных обстоятельствах, а когда все необходимые составляющие выстроились в определенную комбинацию. Речь не только о внешних факторах, но и о внутреннем состоянии. В тот вечер в Нескучном саду я впервые задумалась о том, что мое желание забеременеть – лишь одна из многочисленных составляющих успеха данного мероприятия. Да, от меня зависит многое, но в то же время – ничего. Чтобы зачатие состоялось, а после наступила беременность, надо чтобы столько звезд сошлось на небосводе, что кажется, будто лучше даже не пытаться, раз на успех влияет так много факторов. Тем не менее население Земли уже перевалило за восемь миллиардов, значит, ключ кроется просто в доверии, а не в попытке что-то решить и проконтролировать.
