Он, по слухам, как смерч врывался то в один отдел, то в другой, наводя везде тихий ужас. Только наш почему-то обошёл вниманием.
– И слава богу! Пусть про нас этот зверь вообще забудет, – молилась Люда.
В шесть ноль-ноль она резво подскочила, оделась и убежала домой. Да и весь офис минут через пять после окончания рабочего дня как вымер. Только я, как обычно, никуда не торопилась. Подумала, может, снова к нему сунуться со своей характеристикой? Хотя… если он сегодня не в духе…
Тут мне на сотовый позвонил юрист, уже второй раз за сегодня. Днем толком поговорить не получилось – рядом сидела Люда, а при ней не хотелось ничего обсуждать. Он сообщил, что заседание уже на носу, ну и напомнил, что я должна ему додать из документов.
– Значит, я от вас жду акт о жилищных условиях, справку о доходах и характеристику. Если у вас уже всё готово, могу заехать…
– Нет, я еще не подписала характеристику, постараюсь завтра всё сделать. Сегодня не получилось. Давайте завтра вечером созвонимся?
– Ну ладно. И всё-таки будет очень хорошо, если кто-то из ваших нынешних коллег сможет выступить в защиту. Сами понимаете, бывших коллег и соседей Тиханович обработал. Даже до участкового педиатра добрался. Так что…
– Я здесь особо о себе не распространяюсь, сами понимаете. Но один человек, думаю, не откажет. Казаринов Виктор Иванович, начальник отдела логистики.
– Очень хорошо. А ещё лучше будет, если и ваш непосредственный начальник согласится или директор…
– Нет, директор – вряд ли.
– Почему? Вы же говорили, что стараетесь, директор вас хвалил…
– Директор у нас вообще сменился. А новый… ну, он сложный человек.
– К любому человеку можно найти подход. Вы уж как-то постарайтесь наладить с ним отношения, покажите себя с хорошей стороны. Ну что я вас учу, вы и сами все знаете. И понимаете, как это важно.
Не успела я положить трубку, как дверь распахнулась настежь и в кабинет вполне по-хозяйски зашёл Тимур. У меня внутри тотчас словно струна натянулась и мелко-мелко задрожала.
Взгляд сам собой прилип к его белоснежной рубашке, к распахнутому вороту, к загорелой шее. Может, оттого что он такой смуглый, эта белизна почти слепила. Даже голову, казалось, наполнил белый шум.
Еле оторвав взгляд, я посмотрела ему в глаза. И как в омут нырнула. На несколько секунд мне вдруг явственно показалось, что передо мной прежний Тимур. Мой мальчик с горящими глазами. Внутри что-то болезненно дернулось и надломилось, и горло тотчас перехватило. Ещё мгновение, и мы бы… Но тут Тимур отвёл взгляд и вышел.
Вот только он тоже сейчас что-то почувствовал, я видела. И это разволновало меня куда сильнее, чем вчерашний конфуз. И лишь спустя минут десять до меня дошло, что я ведь могла попросить его подписать характеристику, он бы точно не отказал. А я вместо этого сидела и как дура пялилась на его шею. Дура и есть, раздосадовано выругнулась я на себя.
Ну ничего, завтра попрошу. У нас еще неделя в запасе. Главное – в чем я теперь совершенно точно убедилась – увольнять он меня действительно не собирается и ненависти ко мне не испытывает. От этого стало гораздо легче. Просто камень с души упал.
***
В пятницу я, наверное, единственная во всем офисе, ждала его появления. И если быть совсем честной, не только из-за характеристики.
Но Тимур не приехал.
Все радовались, конечно, но тем не менее стойко терпели до шести вечера, когда можно ринуться в буфет, где профком, как я поняла, накрыл столы.
