Прикрыл глаза и, сделав долгий вдох, окинул медотсек абсолютно ясным взглядом.
- Идёте?
Девушка повернулась к панели, но покачнувшись, с тихим писком упала мне в руки.
- Больше не буду верить землянам на слово, - пожурил, когда она растерянно подняла голову.
- Почему?
- Сказали, что в порядке, но на деле, едва держитесь на ногах.
- Это из-за лекарств, - оправдалась Соня и попыталась высвободиться.
Не пустил. Подхватил на руки и вышел в ярко освещенный, изогнутый дугой коридор.
Некоторое время девушка сидела тихо, с интересом рассматривая мерцающие интерактивные указатели на гладких обтекаемых стенах, а затем удивилась окружающей тишине.
- Время на борту: три двадцать пять ночи.
- Правда? – Она проследила за роботом-уборщиком, начищающим пол в отдаленном переходе, хотела задать вопрос, но тут громко… чихнула.
Нет, на этот раз не в лицо. Успела прикрыться ладонями.
- Мне безумно жаль, адмирал.
Усмехнулся.
- Что вы. Начинаю привыкать.
Соня виновато потупилась, устав изображать гордую и независимую леди. Расслабилась, устроила голову на моём плече и сладко зевнула, вновь превращаясь в хрупкий цветок амилларии, запавший мне в душу.
Я вошел в лифт и, вдохнув пьянящий аромат нареченной, сообщил:
- Каюты располагаются в жилом отсеке на палубе два Б. Моя – крайняя справа от конца. Запомнили?
- Да.
… К моменту, когда автоматика открыла дверь, а я внёс будущую жену в просторное помещение из двух смежных отсеков и санузла, она крепко спала.
Прошел в спальню, бережно уложил невесомое тело на кровать и, накрыв пледом, замер, рассматривая. Взор прошелся по ее белым локонам, мерцающим серебром. Задержался на нежном личике и пухлых губах, огладил плавные изгибы девичьей груди, обтянутые эластикой комбинезона. Дыханье Сони глубокое, спокойное. Лишь изредка густые ресницы подрагивают, отбрасывая тени на нижние веки.
Чувствует, что за ней наблюдают?
Неспроста ведь сдвинулась на самый край, свернулась калачиком и натянула плед до подбородка.
Избавив этари от пристального взгляда, сорвал с правой руки перчатку. В потолок овальной формы выстрелил столп насыщенного пурпурно-оранжевого цвета. Родовой перстень искрил. Камень магматической подгруппы в платиновой оправе перетекал: меняя форму, размер и интенсивность излучения.
Арсэтикосс повторно реагирует на близость Сони. Упорно сигнализирует о специфическом даре; самом сильном и опасном во Вселенной.
Я помассировал виски, изгоняя головную боль.
Видел бы меня сейчас мастер Эдарро.
Стою среди каюты, таращусь на землянку и, улавливая эманации металлической магии, едва не задыхаюсь от внезапной догадки: она ли это? Та самая из древнего пророчества Великой?
Символ возрождения угасающих цивилизаций?
- Нет, - устало поморщился. Слишком легко.
В два шага приблизился к галло-кристаллу, выполняющему роль накопителя, сбросил из перстня излишки энергии и натянул перчатку. Отдал искину приказ приглушить освещение и поспешно вернулся на капитанский мостик.
* * *
Кабина управления пустовала. Гнетущую вакуумную тишину нарушало монотонное жужжание навигационных приборов и писк чувствительных датчиков. В отдалении слышался рев заряженных дисковых двигателей.
Поднялся на мостик, осматриваясь.
За пультом дежурил страховочный пилот Кайрас. Закинув скрещенные в лодыжках ноги на приборную панель, он бесцельно рассматривал океан звёзд с яркой точкой точно по центру – стационарной переменной звездой.
