Страшный сценарий вполне гармонировал со мной и с ситуацией в целом. И всё же исполнительность и чувство долга победили истерику.
Я отряхнула снежинки с локонов, спрятала под толстым слоем помады синеву на губах, натянула жизнерадостную улыбку, отражающую праздничное настроение, а с другой стороны — лёгкую придурковатость, и позвонила в дверь.
Поправила меховой воротник, успела шмыгнуть замёрзшим носом, а потом передо мной появился Он...
Высоченный, крепкий, рельефный я бы даже сказала. На голове шапка Санты, глаза ледяные, светлые, грозный излом бровей и... ложка дёгтя в двух метрах идеала — тёмно-русая густая борода! Очередной моднявый «лесоруб», эх...
Всегда есть какой-то подвох. Всегда!
— Извините, — замялась я, видя, что в квартиру меня не спешат приглашать. — Мне уже начинать?
Взгляд его потяжелел. Серьё-ё-ё-ёзный, капец!
— Что, прямо здесь?
Мне показался странным его тон, язвительным. С чего бы?
— Желательно в квартире, конечно. — С надеждой посмотрела мужчине за спину, откуда так и веяло блаженным теплом.
— В гостиную иди, — рявкнул он властно. — Вторая дверь налево.
Ого! Резвый какой. Оп и мы уже на «ты». Буржуи в своём репертуаре.
Деликатность, уважение, чувство такта... Нет, не слышали про такое.
Подумав хорошенько, я решила не разуваться. Так будет проще свалить, если ситуация выйдет из-под контроля.
В гостиной детей не обнаружилось. Нарядная ель и никаких посторонних. Вообще ни души. Если не считать зарычавшее чудище в рождественской шапке с рогами оленя. Ростом с блоху, а дури как в целом бизоне.
И уж с бизоном я ещё как-нибудь договорилась бы.
В школе я пробегала стометровку за шестнадцать секунд. Когда возле пяток клацают острые зубы, скорость вырастает вдвое. Отвечаю.
Я без усилий перемахнула через кожаный диван и уже шла на олимпийское золото, когда над нами рокотом пронёсся грозный окрик:
— Рудольф!
Сопротивляться такому голосу невозможно. Я, конечно, не Рудольф, но на долю мгновения почувствовала себя им. Пёс так вовсе вздрогнул всем своим тщедушным телом и моментально выстрелил из комнаты. Как будто ветром сдуло.
Я тоже вздрогнула и на всякий случай мысленно перекрестилась. Клок искусственного меха от моей шубы медленно падал на пол забытым трофеем.
Выдохнуть не получилось даже когда бородач закрыл за собой дверь. Только хуже стало: в коленях слабость ватная, а по спине ударила горячая волна — невероятно дурацкое чувство.
— Я шубу сниму? Можно?
Мужчина кивнул и чуть откинул голову назад, беззастенчиво уставившись на то, как я непослушными пальцами расстёгиваю пуговицы.
Фигура мне досталась от матери, такая же тонкая талия и широкие бёдра, сейчас мягко очерченные струящимся платьем. Ничего сверхъестественного, но раздеваться под таким взглядом жутко некомфортно. Еле справилась.
Перекинув верхнюю одежду через подлокотник, с удивлением отметила, что бородач тоже снял с себя блейзер, словно решив смутить меня игрой бугристых мышц через тонкую ткань водолазки.
— Ну так что, начнём? Показывайте малыша. Обычно не ждут, с порога встречают... — пояснила я, отчего-то смутившись его каменной физиономии. — Ваш, наверное, стеснительный?
— Нормальный он у меня.
Мужик, кажется, воспринял вопрос как личное оскорбление.
Зачем же так вспыхивать от малейшего повода? Вроде бы взрослые люди, сдержанее нужно быть.
Хотя чему удивляться? Медведь неотёсанный.
— Спит, что ли? — я сочувственно понизила голос. Детское время так-то прошло. Человек кучу денег отвалил, а, получается, проплаченной услуги в оговорённый срок не дождался.
