Из повозки выскочил давешний мальчишка и, бесцеремонно схватив меня за руку, потащил к бричке. Я была настолько удивлена столь вольным поведением маленького сорванца, что не подумала возмущаться или возражать. Тем времени мистер Клэптон и кучер, имени которого я пока не узнала, стали поспешно грузить мои вещи. Сложив чемоданы и коробки внутрь за сиденье, на котором устроились мы с мальчиком, они вручили мне саквояж, а Бэнджи шляпную коробку. Дворецкий сел напротив, набросив на плечи кожаный плащ с капюшоном. Кучер поступил так же, только с той разницей, что устроился на козлах.
– Накройтесь, мисс, – произнес мистер Клэптон, вытаскивая из-под сиденья еще один плащ и протягивая его мне. Мы с Бенджи набросили его на ноги, прячась от дождя под глубокой кожаной крышей брички. Я открыла маленькую сумочку, все это время болтавшуюся у меня на руке.
– Вот моя паспортная книжка, мистер Клэптон…
Он отвел маю руку, одновременно поправляя плащ, которым мы укрыли ноги.
– Господин граф телеграфировал мне три дня назад и предупредил, что должен прибыть новый управляющий, молодая женщина, – приглушив голос добавил он, – так что мы вас ждали.
Казалось, дождь тоже ждал именно этих слов, потому что припустил с новой силой, мгновенно сделав окружавший нас пейзаж серым и унылым.
В дороге мы говорили мало, сказывалась плохая погода. Когда впереди показались коричневые черепичные крыши деревенских домов, я поняла, что цель моего путешествия уже близка. Стоило нам только въехать в деревню, как Бенджи проворной белкой (рыжий цвет волос усиливал сходство с этим маленьким подвижным зверьком) выбрался из-под плаща и, пожелав нам удачи, скрылся в ближайшем проулке. Мы поехали дальше и спустя какое-то время вновь выехали на дорогу, которая была ровнее и лучше, чем та, по которой мы двигались до этого. Поля слева и справа сменились небольшим леском и наконец я увидела ворота.
– Это «Хрустальные родники»?
Мистер Клэптон голосом, в котором слышалась гордость слуги, чьи предки уже несколько поколений служили здесь, подтвердил мои слова:
– Да, это имение графа Новодмирского. Скоро мы будем на месте.
Мокрая лошадка перешла на рысь, и вскоре мы уже въезжали в главные ворота усадьбы. Здесь все было устроено с русским размахом и английской практичностью. К высокому белоснежному зданию с изумрудной крышей вели идеально ровные, посыпанные ракушечником вперемешку с песком дорожки. Аккуратно постриженные деревья перед входом казались важными франтами на фоне роскошных берез, росших чуть поодаль, у боковой части здания. Розовые кусты всевозможных оттенков красовались на клумбах овальной формы в окружении кусов самшита. У нас дома, в Казани, все было гораздо проще, и, что уж греха таить, содержалось не в таком идеальном порядке.
Миновав широкую липовую аллею, бричка остановилась под добротным навесом, на площадке, выложенной камнем. Я с интересом разглядывала дом, который был построен в стиле модерн, с двумя парами римских колонн у входа. Мистер Клэптон помог мне выйти, забрал из рук саквояж и, обернувшись, с улыбкой представил появившуюся на пороге женщину:
– Это моя жена, миссис Молли Клэптон. Кроме этого, – дворецкий выпрямился, высоко поднял голову и даже с гордостью выставил вперед подбородок. – Она служит здесь экономкой.
– Выходит, на хрупких плечах вашей жены полностью лежит забота об этом доме?
