– Любаша, – представилась она, сделав книксен.
– Софья Михайловна, – в свою очередь ответила я. – Я добиралась сюда довольно долго. Думаю, мои вещи сильно помялись в пути.
– Не волнуйтесь, я все приведу в порядок.
– Вот и прекрасно! – Любаша произвела на меня приятное впечатление. – А я пока приму ванну.
– Мне помочь вам?
– Не стоит. Лучше займись вещами. В багаже есть домашнее коричневое платье… Ты поймешь, о чем я говорю. Его приведи в порядок первым. Я надену его на ужин.
– Конечно! Миссис Килджоу уже дала мне соответствующие распоряжения.
– А кто это – миссис Килджоу? – не поняла я.
Девушка весело засмеялась:
– Это наша экономка, миссис Клэптон. Она такая жуткая зануда, вот мы и дали ей такое прозвище. – Простодушно заявила она, не смущаясь тем, что мы с ней еще толком еще не знакомы. Только вы, пожалуйста, не говорите ей об этом.
– Я и не собиралась. А что, Любаша, – мне, наконец, с помощью горничной удалось снять влажное платье. – Много среди слуг русских?
– Практически вся прислуга в имении русская, только мистер и миссис Клэптон из коренных жителей английской провинции. Они служили здесь еще при батюшке графа. Кирилл Петрович не стал менять старые, установленные еще его отцом порядки, и оставил их в этом доме. Думаю, он правильно сделал. – Любаша проскользнула в ванную комнату, и я почти сразу услышала, как зашумела вода.
– Мистер Клэптон честный человек, – донеслось из ванной комнаты, – а его жена, хоть и зануда, но женщина порядочная.
– А ты сама откуда, Любаша?
– Из Рязани, – горничная вернулась в комнату и теперь собирала мои вещи, перебрасывая их через руку. – А вы, барышня, откуда будете?
– Я из Казани, – я улыбнулась, получившейся случайно рифме.
– Далековато… И как только вы решились на такую должность мужскую пойти, да еще так далеко от дома уехать?
– А ты как решилась? – вопросом на вопрос ответила я.
– Да как-то само все произошло. Я на вокзале пирожками торговала. Отец мой к тому времени уже преставился. А у матушки нас пятеро девок было, мне как старшей пришлось рано начать работать. Кирилл Петрович подошел ко мне на перроне и пирожок купил… Виданое ли дело! Граф и пирожки сам покупает… Он мне целый рубль дал, а у меня и сдачи не оказалось. Он возьми и пошути: «Приезжай, дескать, в мое имение в английской провинции. «Хрустальные родники» называется. Тогда и сдачу отдашь».
– А ты что?
– Как что? Собралась и поехала. Мамка меня отпустила без разговоров, несмотря на то, что я еще совсем девчонкой была, ей на один рот кормить меньше. Долго ехала, почитай, месяца два. На перекладных, а где пешком. Добралась наконец. На мою удачу граф в то время в имении был. Меня увидел, но не узнал. А я возьми и разревись. И все твержу: «Пирожок… Пирожок…». Вот тут он меня и вспомнил, ну и на работу взял. Я здесь уже, почитай пять лет, – с гордостью закончила девушка. И тут же без перехода добавила. – А вы красивая. Давайте, я все-таки вам искупаться помогу?
– Не нужно, Любаша, я сама. Займись лучше моим гардеробом.
– Уже бегу!
Когда я закончила принимать ванну, мое платье уже ждало меня. Любаши в комнате не было. Наверное, она занималась другими моими вещами. Я оделась, к счастью, современная мода позволяла это сделать без помощи горничной, причесалась, взглянула на часы-кулон, подаренные Настей Никулиной, одной из моих самых душевных подружек, и решила, что пора идти на ужин. Живот тихо забурчал, выражая полное согласие с моими мыслями.
