– Ее пригласили по работе, и она полетела, – пояснила я, скрещивая руки на груди и нащупывая попой подоконник, чтобы иметь точку опоры. Стоять уже было больно.
– П-по-о-олетела?
– Да,.. Дубай это… – я не могла подобрать точные слова, чтобы коротко описать его статус, да и не хотела мучить парня долгими рассказами о неизвестном ему городе. – Сейчас покажу.
Взяв планшет со стола, я ввела в поиске Дубай. И протянула Вадику гаджет.
Парень начал рассматривать фото сайта о «чудо-городе». Его лицо было очень подвижно: то выражало беспокойство, то загоралось и сверкало от ярких картинок. В итоге все это Вадику явно понравилось, и он со счастливой и гордой улыбкой посмотрел на меня.
Если честно, на месте парня у меня бы тоже была подобная реакция. Если бы, конечно, я не знала ВСЕЙ правды.
– К-к-о-огда… она в-в-е-ернется? – тут Вадик резко вспомнил о той причине, что заставила его приехать в город и нарушить мой покой.
Я замялась и снова посмотрела вниз. Какая-то белая машина проехала мимо нашего подъезда…
– Точно не знаю… – запнулась я, потому что пыталась быстро состряпать красивую историю о его сестре.
Потом пристально посмотрела на Вадика, и его глаза сразу потухли. Тут явно что-то случилось, и серьезное, подсказала мне интуиция. Вадик пришел не просто так.
– Вадик, что произошло? – заботливо спросила я, присев рядом с ним.
Он молчал, пристально изучая пол моей квартиры.
Я видела, как он никак не мог решиться сказать мне о чем-то. Только нервно заламывал пальцы, хруст которых нарушал мертвую тишину в квартире.
Затем на выдохе произнес:
– М-м-а-а-мка… у-умерла… о-о-о-от во-о-одки… – он быстро-быстро заморгал, а потом из его глаз брызнула вода.
Слезы с бешеной скоростью стекали вниз, делая влажными и глянцевитыми пухлые детские щечки с единичными признаками взросления – прыщами. Лицо парня мгновенно покраснело и заблестело.
Меня охватил шок. В голове стало пусто. Какой-то звон заполнил мой слух, а нос почему-то уловил запах чего-то несвежего, противного и мерзкого, словно кто-то в соседней квартире варит гремучую смесь.
В голову стали приходить вопросы: «Что делать? Что мне делать? Что делать вообще?»
По правде, я не особо была удивлена сообщением, что-то подобное ожидала и Анна, но все же это было ужасно. Я вспомнила о своей подруге. Анна! Ей надо срочно сообщить! Но как? Анна где-то там и не отвечает, а я не знаю, что делать и как помочь ее брату.
Я смотрела на Вадика как завороженная с немым выражением лица.
– Когда? – еле выговорила я, поборов чувство неприязни и страха.
– С-сегодня… О-он-н-а-а в морге… Мне н-н-у-у-ужна Аня, – выговорив имя сестры, он закрыл лицо руками, не в силах больше сдерживаться. Боль и отчаяние взяли свою власть над чувствами Вадика.
Он был теперь очень одинок в этом городе, в этой стране, которая никогда не подарит ему тепло и заботу, что так нужны детям.
Такой ужас, такая трагедия, и он – этот пятнадцатилетний пацан – должен сам, без сестры, хоронить мать.
Он еще ребенок, а дети не должны жить как взрослые, не должны вот так плакать и страдать, не должны решать вопросы: что делать, когда твои родители умерли! Ему надо гонять в футбол и таскать цветы девчонкам, лопать конфеты, ну или совершать свои первые эксперименты подросткового возраста, чтобы почувствовать себя частью взрослого мира, который его еще удивит… Но это все в далеком будущем, сейчас же мальчик пришел в надежде на сестру, которая должна была помочь, взяв все взрослые обязательства на себя. А ее нет…
