Вадик испуганно посмотрел на меня и попытался помочь, схватив за локоть.
Я круто согнулась пополам.
После полученных ударов такое могло случаться по несколько раз в день, и это меня ни капли не удивило. Обезболивающие помогали, но ненадолго, на них я и держалась все эти дни.
Парень забеспокоился и засуетился.
– Я ва-ам по-о-омо-огу… – и почему-то добавил: – М-м-о-о-огу к-картошку пожарить!
«Какой умный и добрый парень», – промелькнуло в моей голове.
Кстати, я давно не ела чего-то нормального и горячего, и мне жутко захотелось жареной картошки – вредной, но такой вкусной. Я медленно и несмело выпрямилась – боль немного отпустила.
– Надо еще за мороженым сходить, – простонала я, выходя из комнаты и направляясь в кухню, чтобы точно понять, какими запасами я все же располагаю сегодня к ужину.
Мне захотелось сделать что-то хорошее для моего гостя. Я всей душой понимала, что ему нужна поддержка и надежда на лучшее. А мне нужно о ком-то позаботиться, кроме себя, потому что самоедство и самокритика – любимые мои занятия – уже поднадоели, измучив не хуже приступов боли, подобных этому.
Вы думаете, меня хоть на минуту за эти дни покидала мысль, что я сделала что-то страшное со своей жизнью и жизнью своей подруги? Нет! Чувство вины во мне росло, и я знала, что скоро наступит час расплаты. И вот он пришел – нежданный гость со своим горем, болью и полной потерей семьи, от части, в которой виновата я, но еще понимала, что это только начало большой цепочки событий: проблем скоро прибавится … надо крепиться.
Ну а пока другие вопросы не заявили о себе, надо помочь Вадику. А мороженое всегда сближает, не пить же мне с парнем шампанское, хотя оно тоже объединяет.
Во время переодевания я с большим трудом натянула джинсы, это оказалось не самое лучшее и умное решение, потому что они причинили мне намного больше боли, чем я ожидала. Сверху я напялила первый выпавший из шкафа свитер темно-зеленого цвета – самый любимый. Он когда-то мне очень нравился, но сейчас напомнил мне о Питере и Дубае. Взглянув на себя в зеркало, я поняла – вид у меня не самый прекрасный, но как говорила мама, посылая меня за хлебом: «Да кто на тебя там смотреть будет? Ты же не в музей идешь?»
– Пойдет, не в музей же иду, а всего лишь за мороженым, – подбодрила я себя, сооружая на голове гульку типичной домашней бабы.
Пока я там наряжалась, Вадик успел найти картошку и уже смело чистил ее. Вот за этим занятием я его и застала. Меня немного поразило это действие. И я замерла...
Не знаю, как вы чистите картошку, но я очень странно – у меня почему-то всегда срезается короткими штрихами толстая кожура. В итоге я получаю ровно половину того шарика, что мог быть, если бы я нормально умела это делать.
У мальчика же выходила из-под ножа ровная, тонюсенькая, непрерывная спираль, довольно искусная и красивая. И это все обычным ножом, а не овощечисткой!
– Ого! Как ты так можешь? – искренне восхитилась я его мастерством.
– М-м-а-ама-а н-научи-ила, она у нас в с-столо-о-о-вой работала, я ей п-помо-о-огал, – так просто и ясно сказал парень, как будто так все умеют.
Мне показалось, что Вадику приятны искренние похвалы, он понемногу оттаивал и переставал меня бояться. И это очень хорошо! Так как я еще не придумала план, как ему помочь, но все мои серые клеточки только и были заняты этим вопросом.
– Это здорово! Я так не умею, – пожав плечами, пожаловалась я. – Меня, кстати, никто не учил готовить, поэтому делаю я это плохо… но об этом потом. Все, ушла в магазин. Я быстро. Не скучай!
