- Вечером его кто-то видел? – беспомощно спрашивала Олеся у остальных, пока Иван химичил в своем телефоне, запуская программу с маячком, определяющим местоположение каждого из них, Сергей звонил начальнику охраны Томбасова, а Артур несся вниз, попытаться хоть что-то узнать у служащих отеля, где они остановились.
- Телефон рядом совсем, - сообщил Иван. – Около Казанского собора. Может, просто пройтись решил?
Первым в гостиницу прилетел Томбасов, посмотрел на остальных членов квартета так, что им захотелось закопаться под снег самим и закопать Леву – хоть бы с ним ничего не случилось!
- Найду я его, найду, - обнял он дрожащую жену. – Олеся, не надо.
- Хорошо хоть Маша в школе, - всхлипнула она. – Не знает.
- В гостинице он не появлялся с вечера, - прибежал Артур.
Все переглянулись. Твою ж!
Загулял?
Получил по башке?
Похитили?
Заблудился?
Куда он делся после разговора с Ириной? Вот почему они его просто так отпустили? Не проследили?!
- Так. Мы сейчас едем на интервью, - Артур, необычно суровый – только желваки ходят. – Съемку срывать нельзя.
Сергей и Иван растерянно кивнули.
- Держите нас в курсе, - растерянно проговорил бас. – Мы телефоны отключать не будем.
- Потом нам куда? – Иван посмотрел на остальных.
- В концертный зал, - решил Артур. – Будем ждать там.
- Договорились, - кивнул Томбасов.
Час. Другой. Третий.
Льва не было нигде. В моргах, больницах, в полиции. Телефон нашли быстро. Его выкинули в мусорку, которую, по счастью, еще не убрали. Камеры зафиксировали Леву на Невском – глаза горят, пальто развевается, лицо с самым демоническим выражением. И… все. Карточкой воспользовался – расплачивался в ресторане, потом снял деньги в банкомате. И пропал.
Исчез. Растворился в городе, как будто никогда и не было.
- В гостинице останутся охранники, - через три часа скомандовал Томбасов, - поехали в Концертный зал. Туда парни подъезжают. Они же просто сходить с ума будут.
Олеся кивнула.
В тот момент, как они подъезжали к БКЗ, то увидели странную картину: четверо товарищей самого оригинального вида – маргинально хипстерского – за руки – за ноги, запинаясь, но очень целенаправленно тащили пятого, который признаков жизни не подавал. В окне мелькнуло длинное тело, когда-то песочного цвета пальто…
- Лева, - прошептала Олеся, не веря своим глазам. Потом закричала во весь голос: - Лева! Стойте!!!
Водитель остановил машину. Охрана тормознули за ними, выскочила, кинулась к пятерке. Четверо, что тащили, кинули пятого на снег, но удрать не успели. Их скрутили. Олеся и Томбасов бросились к Леве.
- Живой?! – воскликнула Олеся. – Олег?
- Да что ему будет? – плаксивым голосом возопил один из маргиналов. – Мы ж со всем уважением. Видим, горе у человека. Видим, ну, просто блаженный он. А как поет! Как поеееет!!!
- Хорошо же сидели.
- Он сразу сказал, что у него – концерт, - раздался бас еще одного.
- А че вы сразу?
- Налетели.
- Мы ж и понесли.
- Доставили в лучшем виде.
- Спекся. Не привычный, - загомонили все разом.
- Живой, - с облегчением вздохнул Томбасов, только огромным усилием воли сдерживаясь, чтобы не отпинать баритона, валяющегося на снегу. Максимально болезненно. Может даже с привлечением сил охраны. Лев был мертвецки пьян. – Отпустите их.
Охрана четко выполнила приказ.
- Этого – заносите, - скомандовал Томбасов, - кивнув на Леву.
Охрана с тоской посмотрела на бомжей, явно раздумывая, не использовать ли их для переноса тяжестей. Высокое злое начальство посмотрело на своих парней так, что они подняли Леву. И потащили. Олесе показалось – или пару раз они им стукнули по плитке. Томбасов кивнул шоферу – Вадим стал расплачиваться с приютившими певца бомжами – взял под руку Олесю. И они быстро направились к БКЗ.
