Дура!
Все, что у было – секс. Прекрасный. Волшебный. Удивительно-нежный и в тоже время страстный… Такой, что другие отношения не складываются. У нее. Пока что.
А вот, судя по СМИ в его жизни все в порядке. Карьера, гастроли, друзья… Успех. К ней все это просто не имеет никакого отношения. А подобные мысли, это просто… гордыня какая-то!
Вытереть слезы. Вытереть, сказала!
И ей нестерпимо захотелось повторить ту ночь. Почувствовать вкус его губ на своих. Ощутить, как от первого же прикосновения, просто сносит. Как – резко, неожиданно – начинает бурлить огонь в крови. Как она бы отдала – не все, но все же многое, чтобы столкнуться с ним. Неожиданно. Удивительно. Буквально нос к носу. И…
Ага. Ты еще позвони. И предложи себя. То-то он после разговора в ресторане удивится. Особенно в полпервого ночи. Ирина тихо, чтобы не разбудить сына рассмеялась, представив изумленные глаза Великого маэстро. Впрочем, когда-то она уже имела неосторожность отправить ему сообщение. И ничего не получила в ответ. Так что нечего придумывать себе всякую сказочную чушь. Спать!
…
Он как-то странно себя чувствовал. Помесью дурака и начинающего Ганибала Лектора. Подумать только – он крался за дамой, хорошо, что без собачки, по заснеженному Питеру. А он мог бы просто спать. Обнять подушку. И… Мечта, а не времяпрепровождение. Нет. Он, прилетел с выступления не домой. А… сюда. Снова в район улицы Глухая Зеленина. Снова бродил и не мог найти, словно город водил его кругами. Смешно. Нелепо. И, когда он был готов отказаться от своей затеи, отправиться в отель и лечь спать, ведь завтра ему было снова лететь на концерт, то… Практически уперся в узкую изящную спину.
Ирина.
Лев застыл, чтобы не налететь на женщину, сбавил широкий шаг, подстраиваясь под нее. Любопытно, что будет, если он ее сейчас догонит, положит руку на плечо. Развернет к себе – и просто поцелует. Жадно, неистово. Как тогда… Боже, прошло пять лет, а он помнит вкус ее сладких, до дрожи манящих губ. Помнит.
Он – идиот. Ему не забыть поцелуи женщины, с которой какого-то дьявола решил не видеться. Грезит женщиной, от которой удрал. О которой так старательно забывал, что даже запретил себе видеть ее во сне. И странность какая! У него даже получилось. Целеустремленный он. Или целеупертый. И вообще – вот что он будет делать, если она – вот прямо сейчас – обернется. Ну, не целоваться же, в самом деле! Что ей сказать? Лев подумал. Пришел к глубокомысленному выводу, что скажет «Привет». А там дальше – по обстоятельствам. Главное, чтобы она не запалила его до того момента, пока не дойдет до детского садика. И он не увидит Сашу. Сына. В этом он не сомневался. Но. С какого момента это стало навязчивой идеей?
А вот с того самого, наверное, как он, после приезда из Питера, после занимательной беседы и последовавшей за ней исторической попойки, толком перестал спать. Так что этой зимой самолеты, поезда и даже автомобили, были ему просто спасением. Там он вырубался сразу, как только тело приобретало устойчивость. А дома. Слова, которые сказала ему Ирина, начинали биться в голове, словно поселились у него в доме и подкарауливали целыми днями, скучая в его частые отлучки.
И ведь он даже не мог себе сказать, что эти слова были несправедливыми. Неужели он может только требовать что-то от других, ничего не отдавая взамен. И способен существовать только лишь в таком режиме? Вспомнилось вдруг, сколько он обещал заехать к маме и папе. А добрался лишь тогда, когда ему понадобились детские фотографии для клипа.
