Не суди - страница 19
В 1935 году Ягоде первому было присвоено звание «Генеральный комиссар госбезопасности», что соответствовало воинскому званию маршала.
Многие исследователи считали, что при такой ничем не ограниченной власти Ягода стал опасен Сталину. Это во многом объясняет конец его карьеры.
25 сентября 1936 года Сталин и Жданов дают телеграмму в Москву из Сочи, где они отдыхали:
«Москва, ЦК ВКП(б). Т.т. Кагановичу, Молотову и другим членам Политбюро ЦК.
Первое. Считаем абсолютно необходимым и срочным делом назначение тов. Ежова на пост наркомвнудела. Ягода явным образом оказался не на высоте своей задачи в деле разоблачения троцкистско – зиновьевского блока. ОПТУ опоздал в этом деле на 4 года. Об этом говорят все партработники и большинство областных представителей Наркомвнудела. Замом Ежова в Наркомвнуделе можно оставить Агранова.
Второе. Считаем необходимым и срочным делом снять Рыкова по Наркомсвязи и назначить на пост Наркомсвязи Ягоду. Мы думаем, что дело это не нуждается в мотивировке, так как оно и так ясно. ……………………….
Четвертое. Что касается КПК, то Ежова можно оставить по совместительству председателем КПК с тем, чтобы он девять десятых своего времени отдавал Наркомвнуделу, а первым заместителем Ежова по КПК можно было бы выдвинуть Яковлева, Якова Аркадьевича. 5. Ежов согласен с нашими предложениями…
Сталин, Жданов. 5/1Х.36 г.»
Для приведения в исполнение приговоров о расстреле создавались строго засекреченные расстрельные команды. При центральном управлении ВЧК – ОГПУ – НКВД эта команда, сформированная для Москвы (60 % всех расстрелянных) состояла из 15 человек (рука с трудом поднимается писать по отношению к ним это слово – «человек»). На приводимых мною фотографиях – 7 из них.
Главный – Василий Блохин (на снимке), начальник комендатуры ОГПУ – НКВД – МГБ СССР с 1926 до 1953 года. На его личном счету, по разным оценкам, 15–20–50 тысяч (!) расстрелянных, в том числе И. Якир, М. Тухачевский, И. Уборевич, В. Чубарь, И. Косиор, А. Косарев, его могучие начальники Н. Ежов и М. Фриновский, писатели И. Бабель и М. Кольцов, режиссер В. Мейерхольд и многие другие. От палача – чемпиона отстали (по 10 тысяч лично расстрелянных) С. Надарая и Петр Магго (на снимке, внизу) – большой учитель своих неопытных временных подчинённых: «у того, кого ведешь расстреливать, руки обязательно связаны сзади проволокой. Велишь ему следовать вперёд, а сам, с наганом в руке, за ним. Где нужно, командуешь «вправо», «влево», пока не выведешь к месту, где заготовлены опилки или песок. Там ему дуло к затылку и трррах! И одновременно даёшь крепкий пинок в задницу. Чтобы кровь не обрызгала гимнастёрку и чтобы жене не приходилось опять её стирать».
Другой из расстрельной команды – А. Емельянов (на снимке) вспоминал: – «Водку, само сабой, пили до потери сознательности. Что не говорите, а работа была не из лёгких. Уставали так сильно, что на ногах порой едва держались. А одеколоном мылись. До пояса. Иначе не избавиться от запаха крови и пороха. Даже собаки от нас шарахались, и если лаяли, то издалека». А сам Василий Блохин работал «интеллигентно»: до и после пил только чай, на «работу» одевал кожаный фартук ниже колен, краги и картуз, в перерывах отдыхал, листая любимые книги по коневодству (в его библиотеке их было около 700). Его дневная «выработка» не превышала 200 человек. Он в этом деле оказался не чемпионом: комендант внутренней тюрьмы НКВД Грузии, а затем личный телохранитель Л. Берии
Похожие книги
