Опустив лицо, я чувствую, какими горячими становятся щеки, а на глаза наворачиваются предательские слезы.
Пощечина удалась.
– Может, тебе следует вспомнить, кто является истинным наследником династии?
– Так, ты по этому принципу выбирала от кого залететь?
Я задыхаюсь от горечи. И от осознания, что в этой битве мне не выиграть – слишком слаба. Морально уничтожена. Убита. Раздавлена.
Его слова ударяют меня больнее, чем все, что случилось в том домике несколько лет назад.
Со мной так нельзя. Я – дочь Давида Романо. Жена Камаля Шаха. В конце концов, я мама. Мама тайно рожденной дочери Эльмана Шаха. И девушка, полюбившая бессердечного зверя.
– Ты очень долго готовил речь к нашей встрече, верно? – резко поднимаю глаза.
– Много чести для одной итальянской подстилки.
Для одной итальянской подстилки.
– Извинись перед ней.
Это Камаль.
Он подходит очень быстро – сразу, как только поздравляет именинника с праздником и вручает ему подарок. Последние слова Эльмана он, к сожалению, слышит тоже.
– Ты не расслышал? Извинись, я сказал, – еще раз повторяет Камаль.
Я не смотрю на Эльмана, но слышу его усмешку. Нутром чувствую.
Сжав тонкую ножку хрусталя, я ощущаю прилив жара.
Сейчас что-то будет, я чувствую. Камаль, в отличие от холодного Эльмана, импульсивен и способен на отчаянные поступки. В этом мы были с ним похожи, взять хотя бы ту ночь, когда я отдалась ему впервые.
– Не надо, Камаль, – предупреждаю его действия, схватив его за запястье. Этот жест не остается незамеченным для Эльмана.
– Я должен извиниться? Перед кем, перед твоей шлюхой?
Я вздрагиваю от его слов. До слез.
В следующую секунду раздается звонкий звук битого хрусталя и сильного удара. Крепкого, смачного и очень больного. Это Камаль заступился за меня, но и Эльман не остался в стороне – нанес ответный удар, и все в округе с криком расступились.
Я была в их числе. С бешено колотящимся сердцем я пячусь назад – от осколков, от озверевших мужчин. Эльман только недавно встал на ноги и все еще хромал, но даже несмотря на это он уверенно держал удар Камаля.
Отшатнувшись от двух свирепых мужчин, я чувствую острую режущую боль – это бокал с шампанским разбился в моих руках, но никому не было до этого дела, потому что посреди зала сцепились члены семьи Шах.
Сцепились из-за меня.
Сбросив осколки с раненой руки, я убегаю как можно дальше от потасовки и пытаюсь справиться с эмоциями. Руку пронзает острая боль – несколько осколков осталось в коже, но их не видно, потому что все затекло кровью.
Я глотаю воздух ртом, не в силах справиться с эмоциями, пока рядом со мной не появляется Диана Шах. Она усаживает меня за столик и аккуратно подает мне салфетки.
– Что случилось, детка? – встревоженно спрашивает Диана.
Качнув головой, я молча опускаю горящее лицо. Вечер испорчен, как и репутация Мурада в глазах тех, кто пришел его поддержать. Здесь были журналисты, представители власти и государственных структур, а Камаль взял и все испортил – он замахнулся на сына Шаха.
Зря он это сделал, теперь нам несдобровать. Дома ждала дочка. Он должен был думать о последствиях…
С другой стороны, он за меня вступился. Не дал в обиду. Камаль никогда не давал меня в обиду, только защищал и оберегал.
Когда Диана убегает к сыну, ко мне подсаживается незнакомая женщина. Она выглядит опрятно и сразу принимается помогать мне: прикладывает салфетку на окровавленную ладонь и с сочувствием улыбается мне.
