Не убоявшись зла - страница 13

Мальчик не понимал смысла слов песни, но чувствовал её, чувствовал тоску и надежду, с еле уловимым запахом апельсинового дерева.

Он представил, как выходит на большом корабле в огромное синее море, а с берега ему машут дедушка, бабуля и Афина, соседская девочка, с которой он дружил, хотя она была старше на два года и уже ходила в школу.

Малыш всё ещё не мог поверить, что его любимого дедушки уже нет. Что днём дедушку, который лежал в чёрной деревянной коробке, опустили в глубокую яму и засыпали землёй.

Закрыв глаза, он снова услышал звон цепей чадящей тошнотворным дымом штуковины, которой размахивал бородатый, старый священник и что-то заунывно пел при этом. Вспомнился остекленевший взгляд бабушки, которая смотрит, как закапывают могилу и судорожно перебирает обеими руками бело-голубой носовой платок.

Вспомнил, как к нему подошла тётушка Электра Леккос, младшая сестра бабушки, поцеловала и сказала:

– Ну что, Деми-пули* , теперь ты в доме мужчина. Расти и будь сильным, мой родной.

Поминали деда в портовой таверне, в которую он часто приводил внука поесть. Мальчик слушал, как красиво и цветисто, как это принято у греков, рассказывают о его дедушке, о его заслугах и доброте, о его порядочности. Как звякают рюмки. Взрослые выпивают и закусывают.

Мальчик помнил, как дедушка рассказывал ему истории о своём детстве, о том, как он ловил рыбу на причале и катался на велосипеде по улицам старых Афин. Эти воспоминания были полны света и тепла. Он вспомнил, как дедушка смеялся, когда внук пытался повторить его шутки. Как он обнимал его крепко, когда внук забирался к нему на колени. Мальчику стало грустно, что теперь он не сможет больше услышать его голос и увидеть его улыбку.

За этими мыслями он не заметил, как к нему подсела тётушка Электра. Она ласково провела ладонью по густым, чёрным как смоль волосам мальчика и спросила:

– Будешь помнить дедушку?

Ребёнок молча покивал головой и расплакался. Электра обняла его, крепко прижала к себе, подняла глаза к потолку таверны и сквозь тихие рыдания запричитала,

«Ёрго, Ёрго-кирие** , что же ты наделал? Как ты мог? Пропадёт без тебя этот ребёнок. Не жалко тебе его? Как ты мог?».

– Ничего, родной мой. Теперь я буду о тебе заботиться. Обещаю.

Ребёнок посмотрел на Электру. Во взгляде его наивных детских глаз как будто затеплилась искорка надежды, он улыбнулся и прижался к этой доброй женщине. Он не один. Всё будет хорошо.

Под вечер, изрядно перебравшие люди начали выходить из таверны. Малыш увидел, как забилась в истерике его подвыпившая бабушка и несколько таких же пьяных плакальщиц пытаются её успокоить.

Его мать, не дожидаясь финала этого балагана, схватила мальчика за руку и они быстрым шагом пошли домой. Пешком, через весь город от порта Пирей до площади Омониас…

Малыш очнулся от своих мыслей и посмотрел туда, где стояли его мама и дурно пахнущий дядька.

Внезапно женщина закричала на мужика:

– Мне убить его теперь? Что мне с ним делать? Мне не жить теперь? Видишь, живой, не сдыхает!

Мужик сгорбился, что-то промямлил в ответ и быстрым шагом пошёл вниз, к площади. Пробегая мимо скамейки, на которой сидел ребёнок он судорожно подёрнул плечами, виновато улыбнулся и ушёл.

Малыш посмотрел в сторону своей мамы. Та стояла с развёрнутым письмом и читала. Её губы беззвучно шевелились. Дочитав, она скомкала письмо, бросила его в урну и задумчиво зашагала прочь. Он встал, подобрал письмо, которое улетело мимо урны, положил его в карман своих коротких штанишек и осторожно, чтобы не попасться на глаза маме, пошёл за ней.