Яр скрипел зубами. Почерк Журавлёва был налицо, и Яр даже знал, что именно Журавлёв хочет ему доказать. Он не посадил его тогда, десять лет назад, но теперь от чего-то моча ударила ему в голову, и он решил довести дело до конца. Яр даже не хотел знать — от чего. Достаточно было того, что именно за тот случай в 87 году Журавлёв и хочет его посадить. Посадить и всё? Яр прекрасно понимал, что вряд ли так. Если бы Журавлёв хотел просто избавиться от него, то проще было бы Яра убить. Он хотел чего-то ещё, и Яр отлично понимал чего — унизить. Уничтожить. Раздавить. Именно поэтому Зона была не та, проплаченная и обогретая, а эта, где Яр не знал никого. И именно поэтому статья была такой тупой.
Яр скрипел зубами, сидя в холодном вагоне и слушая стук дождя по железным стенкам «купе». Ещё четверо таких ютились со всех сторон, но ему было плевать. В голове проскользнуло: «Как будто в Афган». Яр тут же сплюнул мысленно и прогнал непрошенную мысль. В Афган тоже ехал он один — в том плане, что туда не поехал Журавлёв.
Яр мысленно завязал ещё один узелок. Он не знал когда и как, но теперь Журавлёв входил в короткий список тех, кого Яр собирался убить, но ещё не убил.
Иркутская зона встретила зэков ледяным проливным дождём. Яр смотрел на куцые домики бараков, которые почему-то уже сейчас казались ему более родными, чем обитые бархатом стены дома, отделанного в стиле Арт Нуво.
Конвоир замахнулся дубинкой, Яр качнулся в сторону, преодолевая желание перехватить удар, и пошёл вперёд.
Хата оказалась небольшой — Яр отметил про себя, что это уже хорошо. Десять коек — называть их шконками Яр ещё не привык и всё больше думал, что он попал в казарму, а не в барак — из которых четыре были отгорожены занавесками. Яр догадывался зачем. На остальных бритоголовые парни разных возрастов, но в основном пацаны. Под ногами у входа — чьё-то белое бельё и рядом из темноты, из самого угла, смотрят испуганные огромные глаза.
Яр испытал непреодолимое желание закурить, будто готовился войти в клетку со львом.
Шагнул, вытер казённые ботинки, промокшие насквозь и перепачканные глиной по самый подъём, и рявкнул:
— Ярослав Толкунов, — Яр едва не добавил «на построение прибыл», но в последний момент заставил себя замолчать. — Сто пятая статья.
Яр приврал. Статьи было две, но вторую он не собирался называть — вопрос нужно было решить до того, как она всплывёт.
Несколько голов посмотрело на него, и Яр усмехнулся, встречая заинтересованные и испытующие взгляды один за другим.
— Смотрящий кто?
Какое-то время царила тишина. Потом за занавесками зашевелились, и оттуда показалась ещё одна бритая голова. Парень был не то чтобы симпатичным, но всё же не очень потасканным и довольно молодым.
— Новенький пришёл, — сообщил он и выскользнул из-за простыни. Подошёл к Яру вплотную и остановился, протягивая ему руку.
Яр медленно опустил на протянутую руку глаза, а затем поддел подошедшего под колено ногой, так что тот рухнул на пол, и тут же, не обращая внимания на ругательства, пнул его в бок, заставляя отползти в сторону.
— Смотрящий кто? — повторил он громче на один тон.
Так и не дождавшись ответа, Яр двинулся вглубь и остановился только у самых занавесок, когда дорогу ему перегородил немолодой уже, но довольно крепкий мужик. Мужик бы на голову ниже его, но заметно шире в плечах и возможно тяжелей — Яр не знал, потому что сам в качалку не ходил уже довольно давно.
