Небесное чудовище - страница 10

Она кивает, не произнося и слова. Чего боится? Что голос дрогнет? Прекрасной госпоже есть что скрывать?

Дядюшка Жу усмехается:

– Помилуйте, я с ней рядом каждый день. Она, конечно, не подарок, но чудовище? Это преувеличение!

– Преувеличение? – хмыкает господин Вэй. – Вы посмотрите на ее волосы! Она же носит в себе огонь! Разве это не признак бесовщины?

– Все-таки цвета волос маловато, чтобы назвать кого-то чудовищем или бесом, не находите? – упрямится дядюшка Жу. – Нужны доказательства повесомее.

– Молчать! – снова повышает голос господин Вэй. Должно быть, его и самого нервирует, что никаких доказательств нет. – Столько людей было убито! Их будто иссушили! Тела – как сухие корни.

Хмыкаю про себя. После меня если и остаются тела, то как головешки. Если остаются вообще. Не туда копаете, господин Вэй. Возможно…

Порыв ветра врывается в распахнутую дверь, и мне в нос ударяет запахом благовоний госпожи Чжао. Очень сильным. Будто за этим запахом пытались замаскировать другой. Тот, который тело источает на самом деле, – мерзкий и тошнотворный запах беса.

Я ведь права, госпожа Чжао?

Вскидываю на нее взгляд, усмехаюсь криво и замечаю, как она вздрагивает.

Даже так? А это становится интересным.

Бес в Мире Смертных? Это почти как коза на грядке с капустой. Как небесные могли такое вообще допустить? Чем они там заняты в своих золоченых чертогах? Как обычно, сплетнями, интригами и игрой в вэйци?[4]

Сделать бы так, чтобы вода ушла да камни выступили, а на них следы маленьких ножек госпожи Чжао обнаружились. Но все, что у меня есть, – это запах, который простой смертный даже не распознает. Госпоже Чжао не стоило тратить дорогие благовония, глуша его. Значит, причиной ее злоупотребления духами были вовсе не жители деревни? Кто же тогда? Дядюшка Жу? Да нет, судя по всему, он так до сих пор ничего и не унюхал. Неужели я? Но зачем?

Вопросов пока что больше, чем ответов. А соперник у меня хитер и изворотлив. И чтобы поймать такого, лучшая стратегия – заставить потерять бдительность. Или же, как в нашем с ней случае, удалить с поля битвы второго игрока. Удобно ведь вешать все на Никчемную Ю. Кто защитит бедную девчонку? Кто поверит?

Отлично. Заметьте, госпожа Чжао, правила предложили вы. Я лишь сыграю по ним. И сейчас лучшее, что могу сделать, – исчезнуть из поля зрения. Например, в тюрьму. Под бдительную охрану людей Вэй Тяня.

Мои размышления прерывает выкрик:

– Доклад!

Один из мужчин, пришедших с госпожой Чжао, вбегает в хижину и склоняется перед Вэй Тянем. Тот милостиво машет рукой:

– Поднимись и говори.

Докладчик, однако, так и остается в полусогнутом состоянии.

– По вашему приказу, господин Вэй, мы обыскали двор и окрестности. Нет и следа тел. Вообще нет признаков, что здесь кто-то дрался. Все чисто.

Вэй Тянь барабанит по столу тонкими смуглыми пальцами, бормоча:

– Как такое может быть?

Дядюшка Жу подливает масла в огонь:

– Вот видите, я же говорил. Никчемная моя ни при чем. Благородные господа, могу ли я просить вас покинуть мое жилище?

Порой дядюшка Жу, должно быть, памятуя свое небесное прошлое, заносится над смертными и тем самым все портит. Вот как сейчас.

Вэй Тянь действительно поднимается, и хотя весь его вид демонстрирует крайнее разочарование, предъявить ему и впрямь нечего.

– С вашего позволения, госпожа Чжао, будем считать сегодняшний случай недоразумением, – говорит он. – Я рад, что вы обрели свои вещи, а нам нужно продолжать поиски Сяо и Ли… – на несколько секунд он осекается, но все же заканчивает: – И поскольку нам по пути, осмелюсь предложить сопроводить вас.