В голосе Карташова звучала такая неприкрытая гордость, что я мечтала об одном — быть где угодно, только не здесь. Потому что здесь и сейчас за этим столиком творилось нечто очень странное, о чём мой начальник никакого понятия не имел.
Я время от времени приподнимала взгляд от строчек меню в надежде, что Радов переключил внимание на собеседника, и каждый раз оказывалось, что ошибалась.
На пространный рассказ мэра о том, какое я незаменимое подспорье, его собеседник, терпеливо выслушав, протянул.
— Знаете, Сергей Николаевич, теперь я даже начинаю слегка опасаться.
— Опасаться? — искренне удивился Карташов. — И чего же?
— Кто знает, вдруг вы решите посоветоваться с вашим ценным сотрудником по поводу проекта, а он ей не понравится. И всё, пропали наши договорённости.
В голосе Радова сквозило столько неприкрытой иронии, что Карташов рассмеялся, приняв слова собеседника за безобидную шутку.
Я оторвала глаза от меню, встретилась с пристальным взглядом незваного гостя:
— Говорят, масштаб личности определяется величиной проблемы, способной вывести её из себя. Неужели вы спасуете перед секретаршей?
Карие глаза хищно прищурились. И этот прищур не давал усомниться — в словах Радова ничего безобидного не было.
Что его так задевало во всей этой ситуации, для меня оставалось загадкой, но разгадывать её я не собиралась. Много чести.
— Значит, секретарша готова взять на себя ответственность за появление у меня проблем?
Я не сводила с него глаз, как никогда мечтая о способности испепелять взглядом.
— Я человек слова. И от ответственности никогда не бежала.
Тяжёлая нижняя челюсть заметно напряглась. Но он усмехнулся, слегка обнажив идеально ровные зубы.
И едва заметно кивнул.
Вызов принят.
Значит, война.
17. Глава 17
Он и сам не до конца понял, за каким чёртом направился к их столику.
Артуру объяснил, чтобы, мол, поздороваться. Вроде как очевидная причина.
Вроде как.
В смысле, ну а зачем бы ещё? Он ведь всё-таки их заметил. Странно было бы делать вид, что не признал. Ну а не заметить такую странную парочку было в принципе невозможно.
Облокотившись на стол, Макс наблюдал, как они занимают свои места за столиком — прилизанный и будто робеющий Карташов и его спутница.
Они совсем не смотрелись вместе. От слова «вообще».
Может, и неудивительно, что она на него клюнула. Он же мэр, типа, статус, все дела… Но как такой мужчина мог её привлечь? Что он мог ей дать? Неужели настолько хорош в постели?
И Макс почти ухмыльнулся своим словам, когда осознание этого простого факта догнало его, заставило внутренне покривиться и заёрзать на месте.
Думать об этом вмиг расхотелось, но и не думать не мог.
Идиотизм какой-то.
Который откровенно померк перед тем, что разыгралось после того, как он нанёс визит вежливости их столу.
Карташов полностью оправдывал первое впечатление, которое производил. Пока между Максом и его секретаршей разыгрывалась настоящая вербальная баталия, он будто ничего не соображал, хоть и слушал их с живым интересом.
Как он вообще городом-то управляет?..
И когда Макс позволил себе выпад в её сторону, а она с не меньше агрессией парировала, он вдруг на секунду всерьёз задумался, а не крутила ли Стешина этим Карташовым?
Вот он повёлся на эту огненную гриву и зелёные глаза — тут никто не осудит. Понять можно. А она его хозяйство в кулачок-то и сцапала. Шаг влево, шаг вправо — останется без самого дорогого.
