И всё же… Ещё от дома не отъехала, а уже тоскливо на душе.
Одно хорошо – Ерофей едет со мной.
Перед приёмом Его Величество пригласил нас в свой кабинет. Вручил бывшему студиозусу, неожиданно ставшему послом, несколько свитков в богатых чехлах, обвязанных золотыми шнурами и скреплённых красными печатями для передачи кагану.
– Поезжай, сын. Не люб тебе путь воинский – учись дипломатии. Мирное соседство со степняками дорогого стоит. Не прошу набеги прекратить – норов у них не тот, – но расположенность правителя постарайся обеспечить, – напутствовал Василий Ерофея. – Горячку не пори, слушай, что боярин Судислав советовать станет. Он человек в посольских делах опытный. – Повернулся ко мне. – При тебе, дева, говорю не таясь. Хоть ты и дочь степей, и судьба теперь у тебя другая, но выросла-то здесь. Верю, что не станешь вредить царству моему. Без зла уезжаешь?
Покивала. Без зла, но с тяжёлым сердцем и без охоты.
Анна подошла, обняла нас по очереди, поцеловала, благословляя. Ерофею ладанку на шею повесила.
– Возвращайся, сын. Мы ждать будем. – А мне на ушко шепнула: – Береги его.
Несмотря на такие длительные и обстоятельные прощания, на ратушной площади, откуда посольский обоз отправится в путь, всё равно собралась толпа провожающих. Кто-то ради любопытства пришёл, кто-то порадоваться и лично убедиться, что конкурентка наконец-то уезжает, кто-то искренне печалясь о разлуке.
И вот наш караван тронулся в сторону южных ворот. Я смотрела в небольшое заднее окно кареты на белые платочки, машущие нам вслед, едва сдерживая рыдания. Прощайте, мои дорогие, я обязательно вернусь! Обязательно!
Для путешествия степняки подарили мне лошадь. Чёрная, с белой звёздочкой на милой морде, с шёлковой пышной гривой и таким же шикарным хвостом. Нетерпеливо перебирая точёными ножками, она с любопытством косилась на меня. Обожаю этих прекрасных и умных животных, но издали. Даже погладить боюсь, а мне сесть на неё предлагают. Кажется, лошадка обиделась, когда я предпочла карету, что одолжила для поездки царица.
Ерофей пока на своём скакуне рядом едет, но, думаю, скоро в карету пересядет. Академия содержит большие конюшни. Стойла для лошадок состоятельных учеников, для саврасок, обслуживающих огромное хозяйство учебного заведения и для коняшек, на которых тренируются безлошадные студиозусы. До поступления парню негде было освоить навыки верховой езды, да и во время учёбы уроков по выездке немного. Проскакал три круга в загоне, не свалился – зачёт. Дальше, если нужда есть, сам опыта набирайся. Только некогда тренироваться – других немаловажных предметов список длинный. Вот и старается молодой посол, пусть через силу, но выехать из города верхом достойно. Но степняки всё равно ехидно поглядывают на парня и улыбки едва сдерживают. Далеко пока Ерофею до тех, кто считает себя родившимися в седле.
Поглядывая с сочувствием на жениха, думаю, что неминуемо и мне скоро предстоит, преодолев страх и неуверенность, пересесть на Ночку… или Звёздочку?
– Ерофей, узнай у кого-нибудь, как зовут мою лошадку, – мысленно прошу парня, когда он приблизился к карете чуть ли не вплотную. Тот устало кивает. Тяжело ему, но гонор держит. Решаю чуточку схитрить: – Хотела поговорить с тобой, но на ходу неудобно. Может пересядешь в карету?
– Скоро остановка будет, чтобы обоз перестроить. Тогда и пересяду. Тебе не срочно?
