Ненужные вещи. Про киностудию в подвале иезуитского монастыря - страница 5

– Они хотят взятку, разве не ясно, – мрачно произнес Дима.

– Я не умею давать, – возражаю я.

Но отправилась на разведку.

– Почему нас не везут обыскивать? – спросила я у солдат.

Они загадочно посмотрели на меня и кивнули на кабинет начальника.

Захожу в кабинет. Толстый казах что-то пишет, даже не взглянув на меня.

– Где можно позвонить? – спросила я.

– Здесь нет телефона, – ответил он. – Раньше был, – он кивнул на три дырки в стене, от гвоздей. – А сейчас сняли.

– Почему?

– Кабель мыши сгрызли.

– Мы едем снимать визит Папы Римского, а нас не пускают, – пытаюсь я объяснить ему. – Мне нужно позвонить в пресс-центр.

– Ничем не могу помочь, – толстяк продолжает писать.

– Почему нас здесь держат?

– Потому что еще не готов протокол задержания. Надо все правильно оформить, а то вы еще жаловаться будете.

– Жаловаться мы и так будем, – сказала я без эмоций.

Постояла, побрела было прочь, но вдруг мне в голову пришла одна мысль.

– А как ваша фамилия?

– Моя фамилия будет в конце протокола задержания, – ответил он. – Устраивает?

– Устраивает, – кивнула и я вышла.

Не успела я дойти до машины, как толстый начальник выскочил за мной на крыльцо.

– Эй! – закричал он солдату. – Может, мы вообще их не пустим – неизвестно, кто они такие! Вези ее в деревню, пусть звонит, куда ей надо!

Я струхнула. В такой грубой форме дядька разрешил мне позвонить, что я даже не сразу поняла, что выиграла, и что он на самом деле идет на попятную.

…Степь да степь кругом. Дождь не перестает.

– Куда мы едем? – уныло спрашиваю я у молоденького рябого солдатика.

– В деревню, звонить. Там ближайший телефон.

Пока едем, роюсь в папке, ищу номера, которые мне дал брат Дамиан, наш директор киностудии, – он уже в Астане, работает в «Пресс-центре Папы Римского».

Папка набита рекламными проспектами с портретом Папы Иоанна Павла Второго.

– Зачем это он к нам едет? – спросил казах, искоса заглядывая мне в бумаги.

– Здесь у вас много ссыльных католиков. А вы что, против? – задаю встречный вопрос.

– Да мне-то все равно, – равнодушно отвечает парень, крутя баранку. – Он мне ничего не сделал, ни плохого, ни хорошего.

– Ошибаетесь: в том, что ваш Казахстан сейчас независимая страна, во многом его заслуга, – и я рассказала, как Иоанн Павел Второй боролся против тоталитаризма, и как в него стреляли, и как в конце концов рухнула вся социалистическая система.

Солдат внимательно слушает.

Заезжаем в какую-то бедную деревню. Останавливаемся около избы.

– Где тут почта? – спрашиваю.

– Это не почта, просто мы в этом доме арендуем телефон, – объяснил казах.

На пороге мы оба снимаем обувь с налипшими комьями бурой грязи, проходим на чью-то веранду, хозяева нам выносят из комнаты допотопный телефонный аппарат со сломанным диском, перемотанным изолентой, ставят на табуретку.

Солдат достает секундомер. Совместными усилиями набираем с ним код и номер.

– Алло! – слышу знакомый басок, не выговаривающий букву «л». Поляк. Дамиан. Наш директор.

– Дамиан!!! – заорала я. – Нас не пускают на границе!!!

– Я сейчас сижу на заседании в министерстве иностранных дел. Передай трубку тому, кто рядом с тобой, – спокойно приказывает Дамиан.

Мой солдат берет у меня трубку и вдруг вытягивается по швам.

– Да!.. Да!.. Слушаю!..

…Через тридцать минут вся наша съемочная группа уже мчится по Казахстану, мы совершенно свободны.

– Молодец, Дамиан, – похвалил Дима.

– А может, это Римский Папа помог? Может, он уже при жизни святой?