– Я буду ждать на улице. У меня машина, – сказала Люба, не обратив внимание на сомнения Насти.
Похожая на борца Наташа отставила недоеденное мясо, тяжело встала, подошла к кухонному столу, налила из графина воды в стакан, выпила тремя крупными глотками, пошла к выходу, но возле Насти задержалась.
– Дура, – знакомо обожгла она лицо Насти своим невозмутимым дыханием. Насте снова показалось, что ночной сон так и не закончился.
***
В машине Люба вытащила шпильку, с наслаждением потрясла освобожденными волосами и повернула лицо, которое выглядело сейчас не таким мрачным, как обычно, к Насте.
– Пристегнись. Поехали из тебя красотку делать.
***
До встречи со Славой у Насти оставалось полчаса. Их она провела в туалете, не замечая удивлённых, а иногда завистливых взглядов, которые кидали на её отражение беспрерывно хлопающие дверями кабинок женщины с пакетами, сумками, куртками и свертками под мышками. Они нарочно пытались оттолкнуть её к стене, когда тянулись к дозатору с мылом, что-то громко бормотали под нос и уходили, а их место сразу занимали другие, такие же безликие, недовольные, неповоротливые, шуршащие покупками.
Настя едва понимала, что происходит вокруг. Прислонив к стене многочисленные пакеты, в которых лежали новенькие платья, брюки, блузки, пиджаки, чьи ценники давали им право брезгливо морщить носы, если бы они имелись а наличии, от запахов общественного туалета и жаться другу к другу, прикрываясь этикетками, когда их неслучайно задевали грязными от мартовской непогоды демисезонными сапогами – бросив покупки на растерзание толпы, Настя смотрела на свое отражение, закрывала и открывала глаза, убеждая себя, что это именно она, а не чужая взрослая женщина с тёмными волосами и с испуганными, не по возрасту опытными и печальными глазами той другой, незнакомой женщины. Она убеждала себя, что не мертвая Света смотрит на неё в зеркало, ужасаясь своей заметно прикрашенной красоте.
Не выдержав, Настя открыла кран и стала яростно натирать лицо дешёвым жидким мыло, пока глаза не стали красными, слезящимися, а вся наложенная визажистом косметика не уплыла в водосток, оставляя на раковине разноцветные разводы.
Люба, перед тем как оставить её, сказала, копошась в сумке в поисках ключа от машины.
– Тебе так даже ничего. Стильно. Но придётся научиться самой накладывать макияж.
– У меня не получится, – ошарашенно ответила Настя, разглядывая свое размытое отражение в витрине за спиной Любы.
– Ты привыкнешь, – уверенно ответила Люба. – И вот ещё. Когда будет время, вышли мне на почту свое портфолио. Если ты действительно умеешь писать, я что-нибудь придумаю. Не реви.
Все это вылетело у Насти из головы, когда она зашла в туалетную комнату и, наконец, смогла спокойно рассмотреть свое новое лицо.
Нет, конечно, она не стала копией Светы, но появилось какое-то неуловимое сходство, возможно из-за нового цвета волос, который делал ее старше.
И сходство не исчезло, когда Настя, смыв косметику, обратно помолодела лет на десять.
Она поняла это по взгляду Славы, на встречу с которым все-таки опоздала, потому что забыла покупки в туалете, и возвращалась уже с полдороги.
– Привет, ты Настя? – спросил он, оборачиваясь, когда она его окликнула.
Они встретились у большого фонтана, в центре зала. Настя не сразу его заметила, и даже решила, что он передумал и не пришёл. А он накручивал круги, яростно и жадно вгрызаясь в малиновое мороженное в вафельном стаканчике.
