О, как же он сейчас жаждал вонзить это острое лезвие в надменное лицо сида! Пусть Джерри и не видел этого лица, но знал наверняка, что тот смотрит с презрением. И смыть эту спесивую гордыню можно лишь кровью…
Джерард не успел нанести удар. Внезапно его руки и ноги оказались связаны путами, он затрепыхался, как рыба в сети, рыча от злости и бессилия. Ветви и травы Зачарованного Леса оплели его тело, заключив в ловушку, и сколько не рвался охотник, держали крепко.
А ещё тянули в разные стороны…
Джерри взвыл мучительно, теперь уже от боли – ещё несколько мгновений, и эти сучья просто разорвут его на части, пронзят насквозь, прорастут сквозь плоть и рёбра.
– Смерти ищешь, человек? – усмехнулся безжалостно сид. – Что ж, ты её нашёл…
Джерард уже ничего не мог ответить, лишь заорал ещё громче от невыносимой боли.
Вот и всё! И дочь не спас, и сам навсегда останется под сводами Зачарованного Леса, и даже похоронить его будет некому. Джерард зажмурился – не хотелось в последний миг своей жизни видеть перед собой ненавистного сида.
Но уже через мгновение он снова распахнул глаза, когда совсем рядом отчаянно прозвенел такой родной голос:
– Нет, Рей, не надо! Отпусти его!
***
5. 5 Тринадцать лет назад…
Джерард
– Лиа!
На несколько коротких мгновений Джерард забыл про собственную боль, и про ненависть, и про то, что он сейчас на волосок от смерти. Он больше не замечал проклятого фейри. И, стыдно сказать, даже страх за Эйлин на миг покинул сердце охотника…
Один взгляд на неё, и она заполнила собой весь мир, и в душе не осталось места для чего-то ещё.
Она сияла в сумраке ненастной ночи белизной кожи, яркой медью шёлковых локонов, золотой вышивкой на дивном сидском платье, каких никогда не знали и не носили женщины Нокдагли.
И даже яростно бьющие с небес струи дождя не смели коснуться её волос, одежды и дивного тела. Она казалась летним закатным солнцем рядом с жуткой тёмной фигурой злобного сида.
Незабытый за три года огонь былой страсти взвился со дна души, опалил изнутри так, что дыхание перехватило.
– Лиа! – не веря своим глазам, вновь прошептал Джерард.
Он дёрнулся вперёд, потянулся к ней… И вдруг ощутил, что уже свободен, цепкие колючие ветви больше не терзали его тело.
Подчиняясь порыву души, Джерри протянул к ней руку, но Лиа отпрянула резко, отступила на шаг, наполовину скрывшись за плечом сида, дёрнула головой и жёстко бросила:
– Нет, не смей! Не подходи! Не смей!
– Лиа… – с горечью прошептал он уже третий раз.
– Уходи! – она не поднимала глаз, но голос звучал твёрдо, и холодно – резал сердце и душу осколками льда. И уже мягче, с мольбой, обращаясь к своему жуткому спутнику: – Отпусти его, Рей! Пусть уходит…
– Нельзя! – встрепенулась страшная чёрная тень. – Ты же помнишь, что напророчила Матушка Ива… Лиа, опомнись! Из-за него нас всех ждёт гибель! Если ты и готова своей жизнью за его жизнь заплатить, то я такого не допущу! Он чужак, он должен умереть!
– И что ты сделаешь? – горделиво вскинула подбородок Лиа – она всегда была упряма. – Убьешь его? Да? А Эйлин? Что ты скажешь ей потом? Сможешь сказать ей, глядя в глаза, что её отец пришёл за ней, а ты расправился с ним?
Джерард смотрел и слушал молча, словно не его судьба сейчас решалась. Он всё ещё не мог поверить, что снова видит свою потерянную жену. И всё это казалось ему каким-то странным сном, наваждением. Он по-прежнему не видел лица сида, но отметил, что сейчас тот понуро опустил голову – видно, слова Лиа его задели за живое.
