– Отпусти! – снова тихо повторила златовласая красавица. – Как знать, может, и пророчество обмануть можно…
Сид тяжко вздохнул.
– Я пожалею об этом…
И всё-таки махнул рукой повелительно.
– Убирайся!
Вот теперь Джерард понял наконец, что происходит. И его прошиб холодный пот, хотя под неистовым ледяным дождём он и так уже продрог порядком.
Значит, он должен сейчас уйти… Ещё и спасибо сказать, что его пожалели, а как же…
– Эйлин! Я не уйду без Эйлин! – выкрикнул он, вместо того чтобы скорее уносить ноги.
Дождь заливал глаза, Джерри, щурясь, тряхнул головой, решительно шагнул ближе, чтобы видеть всё-таки её глаза.
– Лиа! Пожалуйста! Вернись! Пойдём со мной, с Эйлин! Всё будет как раньше… Ведь было же у нас счастье… Я ни словом не упрекну! Я так тоскую по тебе…
– Счастье… – губы её дрогнули, и одинокая слеза скатилась по щеке. – Ты так ничего и не понял! Нет, пути назад, Джерри! Нет… Уходи! Рей позволит тебе вернуться домой.
– Я не уйду один!
Она судорожно вздохнула и отвернулась, Джерард видел теперь лишь стекавшее по спине пламя её волос, а сама Лиа всматривалась в беспросветную тьму капюшона.
– Отпусти его, – уже в который раз повторила она, но теперь добавила и ещё кое-что, тихо, едва различимо, – отпусти их! Обоих!
– Лиа! – возмущённо воскликнул сид.
– Эйлин любит его, а он любит её. Нельзя их разлучать…
– А как же ты? – впервые в голосе сида Джерард не слышал злобы и холода, лишь горечь и сочувствие.
– Я выбрала. Сделай, как я прошу!
Лиадэйн оглянулась, окинула Джерарда долгим взглядом.
– Прощай, Джерри! Рей сейчас приведёт Эйлин. Береги её! А меня искать не смей! Придёшь в наш Лес ещё раз, здесь и останешься…
Хлёсткий порыв ветра заставил Джерарда зажмуриться, а когда он открыл глаза, рядом уже никого не было.
***
6. 6 Тринадцать лет назад…
Мора
Уснуть в ту ночь, Авонмора так и не смогла.
Как можно спать, когда на душе так муторно и тревожно?
Все мысли об Джерарде и глупышке Эйлин. Все молитвы о них.
Мора свернулась клубочком на своей лежанке, накрывшись шерстяным пледом, но её всё равно знобило. В конце концов, она поднялась и разожгла очаг. Стало немного теплее, но её продолжало лихорадить.
Словно передразнивая Мору, дрожал и крохотный огонёк масляной лампы. Пламя отбрасывало пугающие тени на стены и потолок. Она закрыла глаза, чтобы не видеть это, но от каждого шороха на улице вскакивала и озиралась.
Погасить лампу Мора так и не решилась – жутко было остаться в темноте и одиночестве. А ещё так хотелось верить, что этот тусклый свет поможет отцу найти верный путь сквозь грозовую ночь и чары злобных сидов.
Ненастье за окном и не думало утихать: дождь тарабанил по крыше, порывы ветра рвали ставни, потоки воды пробирались в щели. Буря ярилась и шумела, а Море всё чудилось в этих звуках, что кто-то бродит во дворе, топчется у крыльца, стучит в окно или дверь.
Она подхватывалась, бежала к двери, но открывать боялась – просто стояла, немея от ужаса, прислушивалась…
Если это Джерард, то он обязательно подаст голос. И уж тогда она откроет железные засовы и впустит в дом тех, кого так ждала. Лишь бы те, из Леса, не явились в Нокдагли вместе с этой жуткой бурей, не заморочили ей голову, не заставили обманом впустить их в дом.
Бабушка Шелта часто рассказывала жуткие сказки о фейри, которые умели воровать чужие голоса и лица.
Зря Мора вспомнила об этом сейчас – стало так страшно, что у неё даже зубы застучали. От новой мысли мурашки по спине пробежали – а что, если из Леса вернётся вовсе не Джерард, если проклятые фейри обратятся в него и сестрицу, убьют её родных, а сами придут сюда? Всем известно, как они коварны и хитры.
