Но тут поймала себя на ощущении, что слышу бархатный коричневый запах, и даже вроде уже привычный за несколько дней. А это ведь мы новый пакет с кофе открыли. Он сам заявил о себе стойким ароматом, впитавшись в кожу через маслянистую гущу при мытье чашки.
Самый дешевый из 3-х последних пакетов, купленный со скидкой неделю назад в “Пятёрочке” возле дома за 780 руб, сегодня он там тысячу, а на “Озоне” две.
–
Варежка.
Старушка пришла с улицы домой, разделась, определила покупки. Попила чаю, почитала дневники Шварца, посмотрела сериал по телевизору. Но что-то оттягивало её внимание, не могла сосредоточиться. Уже собиралась лечь спать, но пошла в коридор, проверила варежки – так и есть: одной не было.
Подарок от тётки. Жила она рядом с их родным посёлком на маленькой железнодорожной станции, где редкие поезда останавливались, на ней же и работала стрелочницей, держала огород с картошкой и кур во дворе, да вязала на всю родню. Мастерски – большой палец варежки вывязан с ювелирной точностью, каждая петелька на своём месте, и ни одной лишней, плотность – непродуваемая, как мягкий валенок. И носки такие же: по ноге, плотные, с двойной пяткой, не растягивались. Та тётка – одна из трёх сестёр по родительским меркам делом занималась, их отец, старушкин дед, всё ворчал: “Нече на книжки керосин тратить, вязать учитесь. Нюрка Крымсалова соседская вон уж третью шаль за зиму довязывает,” – в доме козий пух, прялка и веретено всегда поджидали высвободившиеся руки.
Вязаные подарки разошлись у старушки дальше по родне, эти варежки были последними вещами с родины. Стала перебирать в уме: пока шла – руки не мёрзли, значит, была в них. Может, когда ключи перед домофоном доставала, сунула их в сетку и промахнулась? Тогда долежит до утра, одна кому нужна? Хотя – там козий пух, распустить можно…
Наворочившись, в четыре часа ночи поняла, что не уснёт. Встала, оделась, вышла в подъезд, спустилась на лифте на первый этаж – варежка лежала на батарее, кто-то поднял и положил. Вернулась в квартиру, разделась, легла и мгновенно уснула. И снилось ей, как её бабушка Наташа крутила веретено.
–
Праздничное выступление в Доме физкультурника. Мэдис, откуда обе дочки, теперь и внучка.
–
После балов.
«Всё, что было на корпоративе, останется на корпоративе». Эксперт по этикету призвала не обсуждать произошедшие на корпоративе «неловкие ситуации».
Золушка, ты поняла? Не бери в голову, душу и на веру, всё – обман, игры и козни начальства.
–
НГ блюдо.
Слушала про оливье у политолога, что, мол, досадно, когда оно – главное праздничное блюдо, как у бездомного, закусывающего на вокзале холодной закуской водку.
Не помню, чтобы кто-то в окружении использовал салат в роли главного блюда. Да и закуской – уж изредка (у меня тренд на салат Ингу сменился тбилисским). Горячее–мясное никто не отменял: сакральные утки с яблоками/ манты/ гусь запечёный/ пельмени и т.д. – просто фотографии с ними не развеиваются по лентам соцсетей, заигрывая мемом “скоро на каждом столе”, это – часть семейной жизни, о которой не треплются, она разумеется. Салат – обложка, преддверие к главному действу, которое внутри, начинка только для своих. В печи/ на столе – не на ветру/ в куплете/ газете.
–
Звонил мошенник, назвал по имени–отчеству, представился:
– Это Энерго…
– А что это?
– Компания, которая вам …, – дословно байку запомнить я не потрудилась, сразу была понятна цель.
