– Ну что, прилично или нет? Может, побриться? – он изобразил тяжкие раздумья и потёр заросший подбородок, я улыбнулась шире и пожала плечами, шутливо заявляя:
– Ща так модно.
– Можно оставить?
– Можно.
– Отлично. Люблю, когда лень в моде, – он удовлетворённо кивнул, как будто первый главный вопрос из своего списка главных вопросов уже решил, и пора переходить ко второму. Опёрся на мой стол, наклоняясь ближе, и внимательно посмотрел на мою одежду и волосы, полушутливо интересуясь: – А ты, я вижу, опять здесь ночевала?
– Нет! – возмутилась я, готовясь доказывать, что тогда был первый и последний раз, но ВэВэ рассмеялся, давая понять, что это у него шутки такие, я фыркнула и отвернулась, делая вид, что обиделась. Он тут же протянул руку и сделал серьёзное лицо:
– Я никому не скажу, что ты уснула на работе, а ты забудешь о том, что видела меня здесь в том виде, идёт?
– Идёт, – вздохнула я, пожимая его руку, потом опустила глаза и скромненьким голосом добавила: – Но я уже успела ляпнуть, что ты мне разрешил ходить с распущенными волосами.
Он отмахнулся:
– Это не новость, я вообще не поборник муштры и мундиров.
– Я заметила, – понимающе кивнула я, он улыбнулся и погрозил мне пальцем:
– Никому!
– Хорошо, – я опустила глаза, невольно глядя на свою руку, которой пожимала его руку, ладонь ощущалась как-то странно, одновременно щекотно и блаженно, как будто я погладила нечто прекрасное, к чему могу прикоснуться только в тех снах про зазеркалье, а потом проснусь и смогу только вспоминать.
«Когда меня в последний раз кто-то держал за руку?»
Я не помнила. Но тело откликнулось на это короткое прикосновение таким безбрежным морем давно забытых ощущений, что мне страшно стало от этой бескрайности. Я попыталась от этого отгородиться, чтобы хотя бы со стороны выглядеть адекватной, но внутри уже утыкалась лицом в эту ладонь, вдыхая всей грудью тот свежий аромат, который встречал меня в офисе по утрам, он был блаженством, я была уверена, что так пахнет рай.
– Слушай, можешь мне помочь с одним глупым вопросом? – его голос звучал немного смущённо, я подняла глаза, ВэВэ указал на мою пустую чашку и спросил: – Ты кофе пьёшь? – Я кивнула, он улыбнулся с видом человека, у которого несерьёзная, но всё же неловкая проблема: – Можешь мне показать, как пользоваться кофеваркой? Когда я работал здесь в последний раз, она была другая, а на этой мне всё время кто-то другой готовил, и я не смотрел. Боюсь что-то напутать и испортить. Скажут: «Сто лет не приходил, а тут пришёл и первым делом кофеварку сломал».
Я улыбнулась, кивнула и встала:
– Пойдём, покажу.
Взяла свою чашку, чтобы сделать себе ещё, хотелось выпить кофе с ним, хотя бы глоток сделать рядом, я понимала, что он потом уйдёт, но даже на секунду мне было бы приятно.
Мы дошли до кухни, я всё показала, сделала ему кофе, и себе сделала тоже, он попробовал и показал большой палец:
– Отлично, точно как надо, спасибо.
– Обращайся, – я польщённо заулыбалась, опёрлась о подоконник и уткнулась в свою чашку, чувствуя, как сердце разгоняется до галопа, как будто я ведро кофе выпила, а не вторую чашку понюхала. Мне было жутко приятно просто находиться в одной комнате с этим человеком, что-то в нём такое было, что затапливало меня с головой, погружая в блаженство, что-то в голосе, или в улыбке, или во взгляде этих почти зелёных глаз, в блеске волос... Он стоял напротив окна, за окном поднималось солнце, как раз под нужным углом, чтобы освещать его ярко, как фотовспышка, зажигая бархатную зелень в глазах и рыжие искры на каждой волосинке. Я вчера даже не заметила, что он немного рыжий, мокрые волосы в свете ламп ванной комнаты выглядели тёмными, а солнце их сделало каштановыми, с искрой.
