«Какой красивый, с ума сойти... Сколько ему лет, интересно? Надо погуглить.»
Он заметил, что я на него смотрю, улыбнулся, я смотреть перестала, тихо спросила:
– А почему ты так редко здесь бываешь? Надоело?
Он на секунду стал серьёзным, как будто задумался, отвёл глаза, сказал после паузы:
– Это мой самый первый проект, я его делал практически наугад, ничего не умел, естественно, получилось криво-косо. Сейчас у меня новые проекты, более ровные и интересные, здесь всё и без меня нормально работает, я здесь не нужен.
Звучало как-то грустно, немного фальшиво, как будто он сам себя пытался убедить в своей ненужности, чтобы сделать себе побольнее. Я это чувствовала, но молчала – если ему так удобно, то пусть будет так. Он помолчал и продолжил, как будто паузы не было:
– Я прихожу пораньше, быстро проверяю всё, что для меня оставили, подписываю то, что заранее по почте прислали на рассмотрение. Проверяю, чтобы здесь стены на месте были, технику не сломали и уборка делалась нормально, и ухожу. Остальное могут сделать и без меня. Иногда бывают заказчики, которые находят нас через знакомых, и они хотят увидеть меня лично, тогда тоже приезжаю, лицом торгую и уезжаю. Этого хватает.
– А сегодня? У нас новый крутой проект? – я улыбалась в предвкушении новостей из первых рук, он посмотрел на меня и тоже улыбнулся, прищурил один глаз, как будто защищаясь от солнца, но я видела, что это больше для драматизма. Выдержал паузу и сказал, как секрет:
– А сегодня я задержался для того, чтобы увидеть тебя.
Я чуть чашку не уронила. Он рассмеялся, я тоже рассмеялась, потом переспросила:
– А серьёзно?
– Я серьёзно. Не веришь?
Я замотала головой, продолжая хихикать, он развёл руками, как будто что он может сделать, если он говорит правду, а я не хочу воспринимать её всерьёз. Посмотрел на меня и сказал с наигранным страхом:
– Я хотел убедиться, что вчерашний инцидент останется между нами. Ну сама подумай – в ванную вломился, ещё и сам раздевался, ещё и выгнал. С грамотным юристом, это может стать большой проблемой. Сейчас это очень модно, засудить шефа за домогательство, весь мир этим занимается, скоро отдельные адвокаты будут по этому вопросу специализироваться. Ты не подашь на меня в суд?
– Нет, – я хихикала и пряталась за чашку, он делал вид, что испытывает облегчение, но тоже улыбался. Посмотрел на часы и с долей грусти сказал:
– Ладно, всё, время. Я пойду, и ты иди работай, отличного дня.
– Спасибо. Тебе тоже. А я могу всем говорить, что мы виделись? – меня смущал этот вопрос, поэтому я закрыла глаза, когда его задавала, а потом открыла один. ВэВэ смотрел на меня с лёгким подозрением в том, что я не совсем нормальная, я захихикала и открыла второй глаз, вздохнула и призналась: – Я вчера сказала про причёску, это породило волну шока.
– У кого? – совершенно без эмоций спросил он, я отвела глаза.
«У Роксаны.»
– У всех. Тебя тут редко видят.
– Потому что я редко тут бываю, это логично. Говори что хочешь, кому хочешь, это не запрещено. Ещё даже не рабочий день, – он опять посмотрел на часы, показал их мне, – мы не на работе, можем пить что хотим, с кем хотим. А что ты тут делаешь в такое время, кстати?
– Я ночевала у сестры, и не знала, сколько от неё сюда ехать, вышла заранее, с запасом. Получилось очень заранее, – я с улыбкой развела руками, он тоже улыбнулся. Допил кофе, показал мне на пустую чашку и улыбнулся:
